Руки, полные дождя

Но мирра потускнела, превратившись в блёклую речную гальку, а ладана не ощущалось давно. Или хотя бы въедливого запаха краски, когда Анубис возвращался после граффити.

Сет думал об этом, сидя на кухне своей квартиры. Напротив устроился Гадес и потягивал очередной ягодный чай. Вздохнул:

– Ты, конечно, много дурил, но это слишком даже для тебя.

Сет ненавидел, когда Гадес начинал походить на своего брата, на чопорного Зевса, которому стоило пойти в политику с его любовью к обтекаемым формулировкам.

Ещё Сет ненавидел, когда Гадес прав.

– Знаю, – буркнул Сет.

У богов нет души, как у людей, они не попадают в загробные царства. Если уничтожить тело – они возрождаются. Если убить божественную сущность – бог исчезает. Навсегда.

И когда буря Сета уничтожила божественную сущность Гекаты, её тело упало к его ногам, а из разодранного горла хлынула кровь. Сет сделал шаг назад, чтобы не запачкать ботинки, хотя поздновато спохватился. Он утихомиривал бурю, убирал песок и жар. И он первым сказал, смотря на труп:

– Дерьмо.

Вместо ладана – отчётливый металлический запах крови.

Он сразу понял, что сделал большую глупость, может, самую большую в жизни. Но думать об этом, сомневаться и винить себя было не в правилах Сета. Он предпочитал брать ответственность, признавать ошибки и решать проблемы, которые могли стать следствием.

Гадес быстро взял дело в свои руки.

Он позвонил Зевсу, который наверняка ощутил окончательную смерть одного из своего пантеона и дочери. Хотя Сет сомневался, что при имеющемся обилии детей Зевс сразу понял, кто же ушёл.

Гадес сообщил ему, что произошло. А заодно быстренько организовал Персефону увести Амона, Нефтиду – Сета, а Гора отправил в Дуат.

С тех пор Сет принял душ, смыв с себя чужую кровь, и исшагал вдоль и поперёк кухню. Он слышал, как приходил то ли сам Зевс, то ли кто-то из тех, кого он послал, но Гадес жёстко сказал Сету пока не высовываться. И едко добавил «подумать о своём поведении».

Сет понятия не имел, что они будут делать с телом Гекаты – всего лишь пустая оболочка, ещё и изрядно попорченная. Но спрашивать не хотел, ему было не так безразлично, как он хотел бы показать.

Гадес помолчал. Отпил ещё немного чая:

– Ну и как, стало легче?

– Нет, – честно признался Сет.

Он сидел, скрестив руки на груди и вперив хмурый взгляд в Гадеса. Тот вздохнул:

– Не изображай обиженного мальчишку. Оставь это Анубису.

Сет хотел возразить, что уж обиженным Анубис бывал крайне редко, но прикусил язык, прекрасно понимая, что имеет в виду Гадес. Заставив себя опустить руки на столешницу, Сет вздохнул:

– Мне жаль. Не знаю, что на меня нашло.

– Я знаю. И понимаю. Анубис не заслуживает того, что сделала Геката. Но ты не должен был убивать её. Ты подумал, что будет с Дуатом или Подземным миром? Ключ наверняка ещё у Тиамат. И мы могли столько узнать!..

Сет понимал это. И понимал, что импульсивно убивать бесценный источник информации было полной дуростью. Он понимал – и в то же время не жалел. Геката пыталась защититься, но её сил не хватило. Она могла действовать за спиной, но в прямом поединке против Сета у неё не оставалось шансов.

А вот слова о царствах мёртвых больно цепанули. Возможно, Сет сделал хуже и для Анубиса, и для Гадеса.

– Ты поверил ей? – спросил Сет. – Что Геката жертва.

Гадес помедлил:

– Я верю, что она действовала вместе с Тиамат. Но Геката не пешка. Или верила в то, что она не пешка. Иначе почему не пришла раньше? Может, Тиамат когда-то нашла её и позвала за собой – откуда мы знаем, вдруг Амон не был первым. А Геката пошла. Научила не понимать людей, а манипулировать богами и использовать колдовство.

Сет живо представил тусклый ресторан в Калькутте, где бенгальский мешается с английской речью, а к одной богине подсаживается другая и завязывается разговор о старом порядке и новом будущем. И как одна следует за другой, надеясь увидеть и узнать больше, встряхнуть устои… чтобы много позже умереть в квартире бога песчаных бурь, потому что путь её завёл слишком далеко и не туда.

Возможно, изначально Геката последовала за Тиамат, но не хотела ничего плохого. Она верила в прекрасный новый мир, который они построят. Но в итоге слишком много смертей и боли.

– Геката наверняка пришла из-за того, что не поделила что-то с Тиамат. Или поняла, что та не собирается оставлять её в живых.

– Может, Геката хотела закрыть границы мёртвых Ключом, – заметил Сет. – И у неё не вышло.

– Может, – сказал Гадес так, что не оставалось сомнений, он в это не верил. – Геката говорила, что Тиамат угрожала. Но если честно… она утверждала, что Персефона важна для неё. А потом делала так, что Сеф не помнила прошлых жизней. И это не она помогала прекратить череду перерождений. Геката не понимала, каково бояться за других. Поэтому и пришла так бесстрашно. Не смогла оценить, что после того, что она сделала с Анубисом, ей лучше не показываться. Не так.