Руки вверх!

Это открытие не убило ее, не потрясло и даже не удивило в той степени, в какой это можно было ожидать. Состояние Маргариты трудно было выразить словами. Она рассматривала Люка Мэдиссона, своего мужа, банкира, взломщика, грабителя, спутника подозрительных дам с таким спокойствием, с каким ученый исследует любопытное явление природы, не потрясающее основ прежних представлений. Это было до того невероятно, что не могло волновать всерьез.

Она улеглась спать, а утром к ней явился инспектор Гортон, и она спокойно выслушала рассказ о его неудаче.

— Парень бежал со скоростью зайца, очевидно, тренированный бегун. Я почти уверен, что это он был тяжело ранен во время схватки, в которой убили Левинга.

— Кто такой Левинг?

Гортон пожал плечами.

— Он не представляет собой ничего особенного, хотя шайка носила его имя. Настоящий предводитель — «кавалер», некий Данти Морелль…

Маргарита дрожащей рукой поставила чашку на стол. Инспектор увидел, как она побледнела.

— Данти Морелль? Ведь вы говорите не о Дантоне Морелле, который живет на Халф-Мун-стрит?

Гортон улыбнулся.

— Кажется, я не должен был говорить этого, но я полагал, что мистер Байрд сообщал вам об этом. Надеюсь, вы не сталкивались близко с Мореллем?

— Я знаю его очень хорошо. Он бывает в этом доме, — ее голос звучал твердо. — Но вы можете не сомневаться в моем молчании, инспектор. В последнее время я сама, кажется, стала чиновником Скотленд-Ярда.

Она стиснула руки на коленях, чтобы он не заметил их дрожи.

— Может быть, он изменился, — начал Гортон с неприятным чувством осознания того, что он попал впросак. — Некоторые исправляются в конце концов… Шикарный парень этот Данти! Он говорит, как водопад! Блестяще! Один из самых ловких мошенников Лондона. Хотя, может, он скопил достаточно денег, чтобы уйти из дела…

Дантон Морелль… Как она познакомилась с ним? Она вспоминала… Конечно, ее бедный брат представил его. У Рекса часто бывали странные знакомства… Она безоговорочно поверила ему, когда он рассказал, что Люк погубил ее брата… Но письмо, по крайней мере, было настоящее: она знала почерк Рекса.

Гортон, не спавший всю ночь, разделял ее завтрак.

— Значит, ничего не пропало? Странно, вы не находите, миссис Мэдиссон? А где, собственно говоря, ваш муж?

— В Испании…

— В квартире не было свадебных подарков?

Она покачала головой.

— У нас не было свадебных подарков.

Он выпил кофе, положил салфетку и встал.

— Мне предстоит довольно неприятное дело…

— Вы должны арестовать кого-нибудь?

— Нет, это еще не так страшно. Я с удовольствием сажаю этих молодчиков за решетку… Но это совсем другое… Ладно, не будем, говорить об этом.

— Я не из робкого десятка.

— Строго говоря, ничего особенного. В прошлую ночь был очень высокий прилив. Речная полиция нашла труп человека, очевидно, утонувшего ночью. Я должен поехать в морг на опознание. Дело в том, что судя по описанию, это и есть наш взломщик.

Маргарита сказала, что ее не так легко испугать. Но теперь она судорожно сжала руки — и только боль помогла ей не упасть в обморок.

Глава 22

Странно, что в течение нескольких часов, которые Мэдиссон провел в маленькой камере, он совсем не думал о вещах значительных и близких его сердцу. Он готовился к смерти, причем, к смерти в одной из ужаснейших ее форм, так как не обольщался относительно намерений Коннора, но мысли его были заняты мелочами.

Если он и вспоминал о Маргарите, то только потому, что удивился ее присутствию в его квартире. Значит, у нее был ключ, если полиция обратилась к ней…

Потом он вспомнил, что говорил со слугой Хильтона. Очевидно, тот сообщил в полицию…

Он думал о своей последней поездке в грузовике. Где же мог находиться этот дом? Когда он ездил в Сити по набережной, то должен был проезжать мимо него… Он очень любил набережную, особенно весной, когда начинали зеленеть почки и легкие тени деревьев дрожали на асфальте…

Говорят, что в последние часы перед смертью человек как бы проживает заново всю свою жизнь. Люк тоже попробовал последовать той традиции, но через несколько минут бросил.

Он прошелся по камере и ощупал стены, с известным чувством юмора, надеясь найти расшатанные камни, которые всегда обнаруживаются в тюрьмах романтических героев. Нет, он не чувствовал себя героем, совсем нет. Ведь он был самым обыкновенным взломщиком с маячившей впереди перспективой трех лет тюрьмы, с сознанием того, что он навсегда перестал быть порядочным человеком. Ему было ясно, что не одна только мысль о Маргарите заставила его бежать от полиции, нет, если уж честно — то прежде всего им владело желание скрыть свою собственную невероятную глупость.

Что сделает Коннор? Он почти с нетерпением дожидался разрешения этого вопроса.

Ударили где-то поблизости церковные часы. Последний звук третьего удара еще дрожал в воздухе, когда ключ повернулся в замке его камеры. Дверь открылась, и те самые двое, которые привезли его, показались на пороге. Их обращение было очень любезным, почти дружеским.