Рукопашная с Мендельсоном

Ответа не последовало, зато раздалось бодрое цоканье каблуков, и Иван поспешил скрыться, делая семимильные шаги и радуясь, что у него ботинки на мягкой подошве.

«Кто же такой этот пупсик? – думал он. – Вид у него напряженный… Наверняка Мельченко. Все говорит за то, что эти двое любовники. Учитывая рассказ Лаймы о шашнях Кузяевой на работе».

Возвратившись на проходную, Иван постарался стереть с лица озабоченное выражение.

– Теперь я в туалет, – встретил его радостным восклицанием Коля Петров, засовывая в карман пачку сигарет. – Ну, и подымлю заодно. Жалко, тут курить запрещается, не работа была бы, а сказка.

Не успел он скрыться из виду, как прямо перед Иваном снова возник замначальника службы безопасности.

– Сидите, сидите, – сказал он, хлопнув завозившегося Медведя по плечу. – Я вот что спросить хотел. Зоя Борисовна сегодня одна на работу пришла? Ее никто не сопровождал?

– Одна. Никто не сопровождал, – отрапортовал Иван, проследив за взглядом начальника.

Тот смотрел на календарь с передвижным окошком для чисел.

– Непорядок, – наконец сказал он. – Вчерашним днем живете.

И протянул руку, чтобы передвинуть окошко на нужное число. В этот момент браслет часов на его руке расстегнулся, и часы упали вниз. Однако Иван продемонстрировал молниеносную реакцию и на лету их подхватил, не дав упасть на пол.

Белов успел только ойкнуть, и тут у него зазвонил мобильный телефон. Взглянув на экран, он тут же выскочил за дверь, вероятно, для того, чтобы подчиненный не слышал его разговор. Часы остались у Медведя, который немедленно принялся их разглядывать. Это были армейские часы. Как потом объяснил товарищам Иван, их еще называют «Командирские», потому что такие офицеры любят носить или отставники. Особенно Ивана заинтересовал ремешок – широкий, кожаный. Он таких уже сто лет не видел. Только в детстве. В их дворе самые отпетые драчуны такими ремешками руку перетягивали, чтобы кулак при ударе о чужую челюсть не травмировать. И еще украшали их армейскими металлическими эмблемами и значками.

Заметив четыре желтые металлические звездочки, по две с каждой стороны от циферблата, Медведь любовно провел по ним указательным пальцем и тут же поцарапался. Ойкнул и засунул палец в рот, как малый ребенок.

– Память об армейской службе, – раздался голос начальника, который появлялся и исчезал неожиданно, как призрак. – Я был офицером-пограничником, служил на Севере, уволился в запас майором.

– А я… – начал было Медведь и прикусил язык. И тотчас подумал: «Ну Белов, ну профессионал! В доверие втирается, на слове ловит. Умеет в душу влезть. И я, дурак, чуть не проговорился, о себе всю правду едва не рассказал!»

– А я, – закончил он неловко, – вспоминал о своей хулиганской юности, глядя на ваши часы со звездочками на ремешке.

Белов усмехнулся и как будто немного оттаял. Он рассказал Ивану, что у выпускников их военного училища была многолетняя традиция – хранить свои первые, лейтенантские звездочки. После присвоения очередного звания звездочки эти народ прикреплял к ремню или еще к чему-нибудь, чтобы сохранить на память.

– А мне, – смеясь, сказал Белов, – как вы верно заметили, еще со времен хулиганской юности привычнее было носить их на ремешке часов. Я вообще люблю старые вещи, они какие-то надежные. Вот смотрите, этому ремешку уже больше тридцати лет, а он мне служит и еще будет служить.

В этот момент вернулся Коля Петров, провонявший дешевым табаком.

– Собираешься еще при жизни сделать из себя табачную мумию? – спросил Белов, поводя носом.

– Дык… Времена такие. Я же не Ротшильд, чтобы с двойным фильтром курить!

Белов ушел, неопределенно махнув рукой, а Петров обратился к Ивану:

– Дались им мои сигареты. Стою себе, никого не трогаю. Вдруг вижу, идет Зоя Борисовна. Понюхала воздух и такую сливу скрючила – прямо иди и стреляйся с горя. Ух, и хороша баба! Волосы у нее знаешь какие длинные, когда она их распустит? Ниже задницы спускаются. Водопадом!

– Да откуда ты знаешь-то? – добродушно спросил Медведь. – Будто она при тебе их распускала!

– Однажды, – шепотом поведал Коля, – я ее застукал в совершенно непотребном виде в кабинете… не поверишь кого!

– Поверю, если скажешь.

– Полянского! – прошипел рассказчик, который со всей очевидностью страдал хроническим недержанием тайн. – Они там полуодетые друг за дружкой бегали. И вокруг стола, и вокруг кресла, и к окну, и к гардеробу! Ну чисто коза с козлом.

Медведь почесал затылок и крякнул. Выходило, что Кузяева держала на коротком поводке и Полянского, и Мельченко. Случайное ли это совпадение, или же у Зои Борисовны был особый интерес? Он подумал, что не его это дело – анализировать. Главное – все как можно точнее рассказать Лайме, а она уж пусть делает выводы.

* * *

Ровно в одиннадцать Лайма на телефоне Ильи набрала нужный номер.

– Станислав Андреевич? Здравствуйте. Вы меня узнали?

Собеседник узнал ее и был чрезвычайно вежлив и любезен – видимо люди, которых подключил Тагиров, нашли убедительные слова для авторитетных хозяев Стася.

– Встреча через два часа, на пустыре за рекой. Успеете?