Рукопись Ченселора

Этот район Малибу, застроенный частными владениями, был малонаселенным. Но если бы кто-нибудь стал свидетелем этой встречи, она наверняка показалась бы ему странной: к стоявшему неподвижно, полностью одетому человеку, прихрамывая, приближалась голая до пояса фигура в широченных брюках.

И на самом деле, встреча была странной. Бросалось в глаза несоответствие между приятной внешностью, мягкими чертами лица светловолосого незнакомца и его суровым, даже угрожающим взглядом. Подойдя ближе, Ченселор заметил, что глаза этого человека смотрели довольно осмысленно и не были похожи на глаза профессионального сыщика, нанятого студией и зарабатывающего свой хлеб топтанием перед домом.

— Здесь довольно жарко, — резко начал Питер. — И я не могу не спросить себя, зачем это вам понадобилось шататься по такой жаре, все время поглядывая на мой дом.

— На дом, который вы арендуете, мистер Ченселор.

— Вы, оказывается, знаете мое имя, а также условия моего проживания в этом доме. Но вас наняли не те, кто внес арендную плату, не так ли?

— Нет, не они.

— Один ноль в мою пользу. А теперь выбирайте: или вы удовлетворите мое любопытство, или я вызову полицию.

— Мне хотелось бы гораздо большего. У вас в Вашингтоне есть друзья. Я бы просил вас связаться с ними и навести обо мне справки. Мое личное дело хранится в Федеральном бюро расследований.

— Что-что?

Питер был поражен. Незнакомец говорил совершенно спокойно, но по его голосу чувствовалось: он убежден, что необходимо действовать немедленно.

— Однако приехал я к вам не как сотрудник Бюро, — быстро добавил мужчина. — И вообще, сейчас я там уже не работаю, тем не менее мое личное дело находится в картотеке ФБР.

Ченселор оценивающе посмотрел на стоявшего перед ним человека:

— Зачем мне это делать?

— Я читал ваши книги.

— Так вы их читали, а не я. Для меня это не причина.

— Это для меня причина. Мне пришлось пережить массу неприятностей, чтобы найти вас. — Мужчина заколебался, словно решая, стоит ли ему продолжать.

— Я вас слушаю.

— В каждой вашей книге рассказывается о событиях, которые, оказывается, в действительности происходили совсем не так, как это принято считать… И вот случилось нечто такое, что относится к категории событий, описываемых вами.

— Что именно?

— Умер человек, могущественный человек. Было объявлено, что он умер естественной смертью. На самом деле его убили.

Питер изучающе посмотрел на незнакомца:

— Заявите в полицию.

— Не могу. Если вы проверите мой послужной список и убедитесь, кто я такой, поймете почему.

— Но я писатель. Я пишу художественные произведения. Почему вы обратились ко мне?

— Я же сказал вам: потому что читал ваши книги. Я подумал, что надо написать роман об этом убийстве. Такой, какие вы пишете. Наверное, это единственная возможность рассказать обо всем.

— Роман, — подумал вслух Питер.

— Да.

— Беллетристика. — И опять в голосе Ченселора не было вопросительной интонации.

— Да.

— Но вы сказали, что все это произошло на самом деле, что это не выдумка, а факт.

— Я уверен, что это так. Однако не думаю, что смогу это доказать.

— И в полицию вы тоже не можете обратиться?

— Нет.

— Идите в газету. Найдите хорошего репортера, который занимается уголовной хроникой. Таких десятки.

— Поверьте мне, ни одна газета за это дело не возьмется.

— Почему, черт побери, за это должен браться я?

— Если проверите, кто я такой, вы наверняка захотите это сделать. Мое имя Алан Лонгворт. В течение двадцати лет я был агентом ФБР по особым поручениям. Пять месяцев назад ушел в отставку. Место моей бывшей работы — Сан-Диего… и некоторые населенные пункты к северу от этого городка. Сейчас я живу на Гавайях, на острове Мауи.

— Лонгворт? Алан Лонгворт? Не мог я где-то встречать ваше имя?

— Я бы не стал утверждать, что это исключено. Проверьте все, что я сказал. Это единственное, о чем я прошу.

— Предположим, я сделаю это. И что потом?

— Я приду сюда завтра утром. Если вы захотите продолжить наш разговор — прекрасно, если нет — я исчезну.

Незнакомец снова заколебался, но взгляд его по-прежнему говорил о неотложности дела, ради которого он здесь находился.

— Я проделал большой путь, — мягко проговорил он. — Я пошел на риск, хотя не должен был этого делать. Я нарушил данные мною обязательства, и это может стоить мне жизни. Поэтому я вынужден просить вас еще об одном. Я хочу поставить условие, и вы непременно должны его выполнить.

— А если я не соглашусь?

— Тогда не стоит меня проверять. Не надо вообще ничего делать. Забудьте, что я был здесь, что мы с вами разговаривали.

— Но вы здесь были, и мы с вами говорили. Несколько поздновато вы ставите условия.

Лонгворт немного помолчал:

— Вы чего-нибудь боялись в жизни? По-моему, настоящего страха вам испытать не пришлось. Странно, потому что пишете вы именно о страхе и, кажется, понимаете, что это такое.

— Вы не производите впечатление человека, которого легко напугать.

— Думаю, что нет. Мой послужной список может подтвердить это.

— О чем вы хотели просить? Что за условие?