Когда я приземлил челнок на посадочную площадку корпорации, там шёл митинг. Митинговали оширцы, хотя это им, обычно, не свойственно. Корпоративный искин мне подсказал, что где-то внутри толпы находится Олма. Подходя к толпе, сквозь вопли, я сумел расслышать её не слишком уверенные призывы: "Прекратите!", "Разойдитесь немедленно!" Я подкрутил динамик челнока на максимум и рявкнул: "Тихо! Говорить только по команде! Искин! Фиксируй нарушителей приказа!" Толпа развернулась на звук динамика, увидела меня в военно-техническом скафандре и заворчала. "Всем молчать! Говорить будет он!" - Я ткнул пальцем в оширца, выглядящего старше других. В толпе что-то закричали. "Искин! За каждое слово без команды штраф один кредит. Организуй рассылку нарушителям." В толпе раздались крики: "За что?" "Не имеете права!" Я ещё раз гаркнул: "Тихо! Всем молчать!" И потом, уже спокойнее добавил: "Говорить будет один человек по моей команде, иначе я ничего не пойму." Толпа затихла, но не успокоилась.
- Ты, - я снова ткнул пальцем в того же самого спокойно стоящего оширца, - Говори!
- Люди не довольны.
- И кто не доволен сильнее всех?
К краю толпы начали проталкиваться несколько крупных молодых парней. Я ткнул пальцем в первого из них:
- Стой и говори!
- Нас обманули! Нам обещали, что мы заработаем! А теперь выставляют с планеты! Нас штрафуют за каждый чих, за лишнее слово! - Он начал заводиться и заводить толпу. В это время два оширца, проталкивающиеся вслед за ним, обогнули его и размахивая руками и что-то крича двинулись ко мне.
- Тихо! Всем молчать!
Я сделал большой шаг вперёд и резко дёрнул на себя первого прущего на меня оширца. Я не сильно больше, но серьёзно массивнее и оширец полетел над аэродромом. Второй попытался затормозить, но я его тоже ухватил, бросил на бетон и резко опустил ногу на его открытый рот. Его крик захлебнулся. Быстрый прыжок назад к упавшему первому. И я придавил ногой его голову.
- Они! Посмели! Что-то вякнуть! Без! Моей! Команды! - С расстановкой прорычал я и с хрустом сломал подошвой челюсть второму. - Кто! Ещё! Не понял! Команду! Молчать!?
Я сместился немного в сторону и снова ткнул пальцем в первого недовольного.
- Ещё раз, повтори в чём именно тебя обманули.
- Я хотел заработать... - Голос его звучал уже не так уверенно.
- И что, не смог?
- Нет.
- Почему?
- Зарплата оказалась меньше.
- Ты жалуешься, что не умеешь работать?
- Нет!
- А на что ты жалуешься?
- Здесь всё дорого! Еда здесь дорогая, в Ошире всё гораздо дешевле!
- Ну так тебя и отправляют в Ошир! Чем ты не доволен?
- Здесь даже женщины дорогие! В Ошире они берут один кредит, и довольны, а здесь требуют двадцатку!
- Как интересно! И есть здесь та, что потребовала с тебя двадцатку?
- Есть господин! - Высунулась из толпы оширка. - Но мне так Хозяин Господин Счямис велел.
- Именно с него? - обратился к оширке.
- Нет. С тех у кого выговор. А кто без выговора, с тех десятку. Вот я и ...
- Ай, молодец! - Прервал я её. - Всё правильно сделала. Искин! Премию её двадцать кредитов.
Оширка радостно взвизгнула и спряталась в толпе.
- Но я хочу женщину! Пусть она даст мне бесплатно! Или по оширской цене!
- Мальчик! - рявкнул я, и сделал к нему несколько быстрых шагов. - А хочешь, я тебе помогу?
Я схватил его левой рукой за шею под челюсть и начал приподнимать. Он схватился обеими руками за перчатку и рукав скафандра, пытаясь оторвать мою руку от своего горла. А я схватил его второй рукой за промежность, прихватив самое дорогое, оторвал от земли и поднял на вытянутых руках. Оширец пищал и сучил в воздухе ногами.
- Сейчас я сожму пальцы посильнее, и женщины тебя больше интересовать не будут. Хочешь? Тебя будут интересовать мужчины. Ты сможешь заработать! - Продолжил рычать я.
Оширец что-то придушенно-просительно скулил. Я начал усиливать хватку. Скулёж перерос в паническое верещание и с громким звуком, усиленным динамиками челнока, он обосрался. Я бросил его на бетон посадочной площадки и он, свернувшись в позу эмбриона, подвывал двум другим оширцам.
- Всем ждать! - Рявкнул я. - Сейчас всё решу.
Я быстро связался по нейросети с Олной и оговорил дальнейшие действия. Мне кажется, она была согласна на всё, только чтобы всё быстрее закончилось.