Рукопись, найденная в Сарагосе

– Сеньор Альфонс, – сказал мне цыган. – Мы знаем твою отвагу; к тому же ты пойдешь по этой дороге не в первый раз. Войди в эту галерею и, как в первый раз, углубись в недра земли. Прощай, тут мы должны расстаться.

Помня первый поход, я спокойно шагал несколько часов впотьмах. Наконец заметил огонек и подошел к гробнице, войдя в которую увидел того же самого молящегося дервиша. Услышав легкий шум, дервиш повернулся ко мне со словами:

– Привет тебе, юноша! Радуюсь от всей души, видя тебя здесь. Ты сдержал свое слово относительно одной части нашей тайны – теперь мы откроем тебе всю ее, уже не требуя молчания. А пока отдохни и подкрепись.

Я сел на камень, и дервиш принес мне корзинку, в которой я нашел мясо, хлеб и вино. Когда я поел, дервиш толкнул одну из стенок гробницы, повернул ее на шарнирах и указал мне на витую лестницу.

– Спустись по ней, – сказал он мне, – ты увидишь, что надо будет делать.

Насчитав около тысячи ступеней в темноте, я оказался в пещере, освещенной несколькими светильниками. Я увидел каменную скамью, на которой лежали стальные долота и молотки из того же металла. Перед скамьей блестела золотая жила в толщину человека. Металл был темно-желтый и, кажется, без всякой примеси. Я понял, чего от меня ждут. Хотели, чтоб я выдолбил столько золота, сколько смогу.

Я взял в левую руку долото, в правую молоток и вскоре стал довольно умелым рудокопом; но долота притуплялись, и их приходилось часто менять. За три часа я выдолбил столько золота, что одному не поднять.

Тут я увидел, что пещеру заливает водой; я поднялся на несколько ступеней, но вода все поднималась, так что пришлось совсем уйти из пещеры. В гробнице я опять встретил дервиша; он благословил меня и указал на витую лестницу, ведущую вверх, по которой мне надо было идти. Я пошел и, пройдя снова около тысячи шагов, оказался в круглой зале, освещенной множеством светильников, блеск которых отражался в слюдяных и опаловых плитах, украшавших стены.

В глубине залы возносился золотой трон, на котором сидел старец с белоснежным тюрбаном на голове. Я узнал в нем отшельника из долины. Рядом с ним стояли мои родственницы в роскошных нарядах. Несколько дервишей в белой одежде окружали его с обеих сторон.

– Молодой назорей, – сказал мне шейх, – ты узнаешь во мне пустынника, у которого был в долине Гвадалквивира, и догадываешься, что я – великий шейх Гомелесов. Ты, конечно, помнишь двух своих жен. Пророк благословил их трогательное благочестие, вскоре обе они станут матерями и смогут продолжить племя, которому предназначено вернуть калифат роду Али. Ты не обманул наших надежд, вернулся в табор и ни одним словом не выдал того, что было с тобой в наших подземельях. Да ниспошлет Аллах росу счастья на твою голову!

Тут шейх сошел с трона и обнял меня, родственницы мои сделали то же самое. Дервишей отослали, а мы перешли в другую комнату, в глубине которой был накрыт ужин. Тут уже не было ни торжественных речей, ни уговоров вступить в магометанство. Мы весело провели вместе большую часть ночи.

ДЕНЬ ШЕСТЬДЕСЯТ ВТОРОЙ

На другой день меня с утра послали в рудник, и я вырубил там столько же золота, сколько накануне. Вечером я пошел к шейху и застал у него обеих своих жен. Я попросил его удовлетворить мое любопытство: мне хотелось бы многое узнать, особенно его собственное прошлое. Шейх ответил, что в самом деле пора уже открыть мне тайну, и начал так.

ИСТОРИЯ ВЕЛИКОГО ШЕЙХА ГОМЕЛЕСОВ

Ты видишь в моем лице пятьдесят второго преемника первого шейха Гомелесов – Масуда бен Тахера, построившего Касар, исчезавшего в последнюю пятницу каждого месяца и появлявшегося только в следующую.

Твои родственницы тебе кое-что уже рассказали; я доскажу остальное, открыв тебе все наши тайны. Мавры уже много лет находились в Испании, прежде чем задумали спуститься в долины Альпухары. В долинах этих жил тогда народ, называвшийся турдулами, или турдетанами. Эти туземцы сами себя называли таршиш и утверждали, что жили некогда в окрестностях Кадиса. Они сохранили много слов из своего древнего языка, на котором они умели даже писать. Буквы этого языка называли в Испании десконосидо[45]. Под властью римлян, а затем визиготов турдетаны платили большие подати, взамен чего пользовались полной независимостью и сохранили древнюю религию. Они поклонялись богу под именем Яхх и приносили ему жертвы на горе, носившей название Гомелес-Яхх, что означало на их языке Гора Яхха. Завоеватели-арабы, враги христиан, еще сильней ненавидели язычников или тех, которых считали язычниками.