Рукопись несбывшихся ожиданий. Теория смерти

– На одном из экзаменов лер Свон упала в обморок, и наш преподаватель сумел диагностировать, что некогда у неё была серьёзная травма головы. Происходящее, скорее всего, является проявлением нежелательных последствий нарушения целостности черепа, а не тем, что мы «что-что здесь с ней сотворили», – наконец, произнёс он сквозь сжатые зубы, но уголки губ архимага всё равно приподнялись в усмешке.

– Формально вы можете исключить лер Свон по состоянию здоровья, у вас есть на это право. Вот только фактически вы этого доказать не сможете. Элементарно, иначе я не был бы сюда приглашён. Поэтому смиритесь с позицией Ковена – в моём лице вам выражено неодобрение.

– Нет, ну тогда я буду жаловаться королю! – не стерпел Олаф фон Дали. – Если Ковену так интересна эта студентка, пусть с ней кто-нибудь индивидуально занимается, потому что поймите – в обществе она находиться не может.

– Может и будет, – смерил его холодным взглядом архимаг прежде, чем устало вздохнул. – Я не буду объяснять вам истинную причину, отчего для Ковена важно держать лер Свон в академии как можно дольше, но Его величеству подоплёка нашего покровительства ей известна. И ему более чем понятно, отчего принц Адьир Морриэнтэ выступил в защиту этой студентки. Как бы она ни была ему неприятна, ещё более ему неприятны столь яркие истязательства людей над ней.

– Что? – удивился сказанному Олаф фон Дали. – Это ещё почему?

– Эльфы очень капризная и высокомерная раса, – с раздражением ответил архимаг. – Любой эльф даже наших королей мало во что ставит. В силу своих обязательств мне не единожды доводилось бывать в Лиадолле, и всякий раз я был вынужден морально готовиться к этим визитам. Сталкиваться с учтивым пренебрежением к себе – приятного мало.

– Уж о том, что эльфы не ставят людей вровень с собой, какими бы мы ни были талантливыми, способными, мудрыми и прочее, прочее, я осведомлён на практике, – едко заметил глава академии, но не успел добавить, что именно поэтому и стоит отчислить Милу Свон, именно из-за необходимости не создать у эльфийского принца совсем уж дурного впечатления о человечестве. Олаф фон Дали всего-то на пару мгновений замешкался, подбирая более подходящие слова, но этого времени хватило, чтобы архимаг уставшим голосом посетовал:

– Увы, они считают нас кем-то недостойными просто потому, что мы родились людьми. У них принято так относиться к людям и всё тут. С этим ничего поделать нельзя, какую историческую личность им не приведи в пример, а они всё равно будут думать про единичные исключения из общего верного правила. Поэтому нет, не ждите, что вы сможете повлиять на вопрос отчисления аир Свон. Тем более из-за озвученного вами обстоятельства. Уж поверьте, светлые эльфы нисколько не оскорблены столь непотребным видом и поведением этой женщины. Всё это прекрасно вписывается в их картину видения мира, только светлые эльфы столь совершенны, чтобы не иметь изъянов. Однако, поймите и другое. Эльфийское самомнение уже давным-давно ничем не подкреплялось, эльфы изолировали себя от людей, а над кем же им ещё возвышаться, как не над нами? Поэтому им хочется вновь обвинить человечество хоть в какой-то низости. Так что, господин фон Дали, уж будьте вы прозорливее – не дайте Адьиру Морриэнтэ повод вновь увезти с собой в Лиадолл россказни о дикарстве людей. Начните вести себя по отношению к аир Свон более толерантно.

– Знаете, – вкрадчиво произнёс Олаф фон Дали, – только что вами было сказано столько, что для меня невозможно не проявить любопытство. Хотя бы намекните, что ж в этой Миле Свон такого? Почему именно она стала для эльфов таким важным пунктиком?

– Я только что вам это объяснил.

– Нет, не объяснили. Вы озвучили хорошо известные мне факты, но никак не то, отчего светлых эльфов взволновало отношение студентов к Миле Свон. Дело конкретно в её личности, иначе бы Его величество давным-давно приказал выдворить из Вирграда всех нищих и прочее отребье. Чем она этим эльфам так интересна? Речь ведь уже не про дуалистическую особенность, я прав?

Говорил Олаф фон Дали жёстко, так как прекрасно понимал – оставаться в неведении в таком вопросе для его должности непозволительно. Ему нужно было знать истину, но архимаг остался недоволен его сообразительностью.

– Вы правы, – сказал он холодно, – но настойчиво рекомендую вам остановиться в своих размышлениях. Не смейте даже обсуждать с кем-либо то, что услышали от меня.

– Понял вас, – взволнованно развёл руками разочарованный Олаф фон Дали. – Понял, что вы предрекаете мне воевать с родителями наших студентов. Нет, ну неужели вы никак не поспособствуете мне хотя бы в том, что надо заставить студентку выглядеть подобающе? Подпишите хотя бы мой запрос на изменения в правилах для слушателей, я вас умоляю!

Олаф фон Дали состроил на редкость жалостливое лицо. Оно умилило бы даже самое холодное сердце, а потому архимаг снова задумался. Однако, по итогу он решительно отодвинул от себя документы и встал.

– Нет, предоставьте всё судьбе.

– Но то, что лер Свон творит, немыслимо просто!