Рукописи не рецензируются и не возвращаются

Мишин и Шапорин были партнёрами. Зарегистрированное ими в 1989 году частное издательство так и называлось — «Мишин и Шапорин». Со своим последним сборником «„Новый мир“. Неизданное» они уже запрыгивали в последний вагон уходящего поезда. Вкусы читателей стремительно менялись, советской «запрещёнкой» все уже наелись, и эта книга явно отставала от времени.

«С этими старыми пердунами пора завязывать», — вот уже год твердил Шапорин, полагая, что вся эта нафталиновая советская интеллигенция, все эти бывшие поклонники «Нового мира» больше не являются перспективной целевой аудиторией для их молодого и успешного издательства.

— А этот твой Глебов, он, вообще, адекватный? — спросил Шапорин.

— Если только с виду.

— После той повести он что-то еще писал?

— Нет. Работал художником-фотографом. Для издательств снимал цветы, а для души голых баб щелкал.

— Это он сам рассказал? — сразу повеселел Шапорин.

— Не только рассказал, но и альбом свой показал. Хвалился, видимо, своими натурщицами.

— Ну и чего там? Интересное что-то?

— Да колхоз. Так, какие-то молодые русалки на болотах.

— А сколько ему лет?

— Считай: если в шестьдесят восьмом ему было тридцать…

— Пятьдесят три, значит.

Шапорин быстро пробежал текст интервью с Глебовым, и отбросив его в сторону, быстро принял решение:

— Да нет, тут без вопросов. Не подписал интервью — выкидываем из сборника. Бегать, что ли, за ним будем? Заняться нам больше не чем.

Заняться им, и вправду, было чем. В план на будущий 1992 год нужно было срочно ставить боевики, а у «Мишина и Шапорина» даже не был толком сформирован авторский пул. В оставшиеся до Нового года месяцы им предстояло решить целый вагон проблем, поэтому они хотели, как можно скорей распутаться со всеми «хвостами».

* * *

Мишину сейчас пятьдесят восемь, и живёт он тем, что сдаёт доставшуюся ему от бабушки однокомнатную квартиру на Автозаводской. Издательство «Мишин и Шапорин» было ликвидировано аж в 1998 году. А ещё раньше на своём Форд Скорпио разбился насмерть Шапорин.

О прошлом Мишину напоминает лишь десяток заброшенных на антресоль книг. В последний раз книгу со своей фамилией на авантитуле он открывал года два назад, когда делал в квартире ремонт.

Сборника «Новый мир. Неизданное» среди оставшихся у него книг, конечно, нет. Он даже не помнит о таком.