Рукописный девичий рассказ

Такие рассказы переписывались девушками друг у друга от руки. Полного совпадения текстов практически никогда не наблюдается, тем не менее можно утверждать, что существует примерно 5–7 различных сюжетов, которые на протяжении 15–30 лет переписывались из тетради в тетрадь с сохранением характеристик, позволяющих считать их вариантами одного и того же рассказа (текста). Таким образом, с большой долей уверенности можно говорить о фольклорном (рукописно-фольклорном, квазифольклорном) статусе этих текстов.

Но помимо этих наиболее часто встречающихся сюжетов автором-составителем в девичьих тетрадях было найдено более 40 различающихся по содержанию анонимных рассказов. Отличие их от «фольклорных» заключалось лишь в том, что они были зафиксированы однократно.

Статус этих рассказов остается автору-составителю неясным. Можно предполагать, что они сочинены владелицей тетради «для души» или в расчете на успех у читательниц — подруг, одноклассниц; возможно, они были переписаны у сочинившей их знакомой владелицы альбома. Вероятно также, что собиратель застал угасание ранее фольклорного рукописного сюжета.

В то время, когда была собрана большая часть текстов, мы исходили из презумпции фольклорности всякого анонимного текста и не задавали владелице тетради вопросов о ее происхождении.

Сознательный поиск авторов анонимных («фольклорных») текстов, а затем и просто девушек — авторов рассказов — был начат автором-составителем всего несколько лет назад. В одном из приложений приводятся авторские девичьи (рукописные) любовные рассказы с комментариями авторов, в другом — «экспериментальные» тексты, то есть рассказы, написанные по просьбе составителя. Таким образом, к числу записанных в девичьих тетрадях текстов о любви с утраченным в процессе фольклоризации или сознательно устраненным авторством мы добавляем тексты с авторством зафиксированным (или, во всяком случае, заявленным, провозглашенным). Однако анализ всего континуума девичьих любовных текстов — от бесспорно и сомнительно фольклорных до бесспорно индивидуально-авторских, включая промежуточные формы (рассказы, написанные в расчете на индивидуальную известность, но обретшие режим фольклорного распространения, и рассказы, написанные в расчете на фольклоризацию, но оставшиеся индивидуально-авторским достоянием) — дело будущего.

Пока же предлагаем обратиться к истории открытия и изучения жанра девичьего рукописного рассказа о любви и выявлению (описанию) его некоторых характеристик.

Впервые с феноменом альбомно-рукописного любовного девичьего рассказа автору довелось столкнуться в 1982 или 1983 г., летом, во время работы вожатым в одном из пионерских лагерей Свердловской области. Однако целенаправленный поиск рассказов начался им лишь в середине 1980-х гг.

Первая публикация, специально посвященная феномену девичьего рукописного любовного рассказа, появилась в 1988 г. в курганской областной газете «Молодой ленинец» [Борисов 1988]. В 1989 г. информация о существовании ранее неизвестного вида словесности появилась в московских изданиях. В нашей статье, опубликованной в журнале «Социологические исследования», «любовно-трагедийный рукописный рассказ» был упомянут как составная часть «неофициальной культуры» [Борисов 1989: 81-84]. В книге «Массовый успех» А. Ханютин указал на такой жанр «альбомной культуры», как «мелодраматические и любовно-драматические рассказы, действие которых разворачивается в пионерлагере и в школе» [Ханютин 1989: 195–197]. В 1990 г. «феномен рукописного девичьего любовного рассказа» был рассмотрен в контексте девичьей альбомной культуры в латвийском журнале «Наука и мы» [Борисов 1990а: 16–17], а также в контексте «плачевых форм культуры» [Борисов 1990b: 183–186].

Важным этапом в научном изучении жанра стал 1992 г., когда в таллинском сборнике [Школьный быт и фольклор 1992: 67–119] и обнинском сборнике [Тридцать рассказов 1992] увидели свет собранные автором-составителем несколько десятков девичьих рукописных рассказов.

В 1992–1993 гг. вышли в свет публикации составителя, рассматривающие социологические и психологические аспекты девичьего рукописного любовного рассказа [Борисов 1992а: 103–105; Борисов 1993а: 62–65]. В 1993 г. была защищена диссертация, эмпирической базой которой в значительной степени стали тексты девичьих рукописных рассказов [Борисов 1993b].

В 1993–1994 гг. начинается обсуждение феномена девичьих рукописных рассказов. Сначала на сборник «Тридцать девичьих рукописных рассказов о любви» реагируют авторы, лишь косвенно связанные с изучением современной неофициальной культуры [Будинайте 1993; Корсаков 1994; Шинкаренко 1995]. Начиная с 1995 г. упоминания и суждения о девичьих рукописных рассказах начинают встречаться в публикациях, специально посвященных формам неофициальной культуры, современного городского (в том числе школьного) фольклора [Лойтер, Неелов 1995: 92; Неклюдов 1995: 3–4; Гудкова, Неклюдова 1995: 64; Адоньева, Герасимова 1996: 345; Неклюдов 1997: 77–89; Лойтер 2001: 21, 16; Архипова 2001: 298–338; Щепанская 2001: 181–186].