Рукописный девичий рассказ

В это время Ира взяла фото Бори и вышла из дома. Боря увидел ее в троллейбусе. Троллейбус ушел, Боря сел на другой и поехал за Ириной. Ира пошла к обрыву. И стоя на обрыве, она смотрела в воду. По реке плыли огромные льдины. Она последний раз посмотрела на фото, как бы навсегда хотела запомнить его лицо. Вздохнула, и положила его на снег. Размахнувшись, она прыгнула ласточкой. В это время подбежал Боря. Дунул ветер, и Боря поймал фото. Мельком взглянул на него и прочитал: «Милой Вале от Бориса». Он бросил фото и с разбега нырнул. Увидев Иру, он подплыл к ней и сказал:

— Милая Ира, я так люблю тебя!

Ира ответила:

— Я счастлива.

Он поцеловал ее. В это время над головами сомкнулись две большие льдины. Две большие льдины погубили две человеческие жизни, две любви.

Через три дня были похороны. Хоронили тихо, без музыки.

В толпе людей шли две женщины. Обнявшись, они плакали. Их крепило одно горе. С ними шли десятиклассники, среди них была Валя. Только она одна знала, почему погибли Ира и Боря. И она проклинала себя.

Тетрадь датирована августом 1987 г. Получена от Л. Блиновой, г. Сухой Лог Свердловской обл., 1988 г.

4b. История одной любви

Был тихий теплый вечер. Падал легкий снежок Антонида Тимофеевна вошла в комнату и сказала: «Ну и снежок!» Вдруг она услышала плач. Она быстро вошла в комнату Наташи. Наташа сидела за столом, и плечи ее вздрагивали.

«Что с тобой?» — спросила мать.

«Ничего, мама, — ответила Наташа. — Я пойду с подругами на вечер».

«Может, опять двойку получила?» — подумала мать.

На столе лежала тетрадь. Когда Наташа ушла, мать открыла ее и увидела фото молодого красивого парня. Его глаза смотрели прямо, черные вьющиеся волосы, красивый загар лица. На обратной стороне было написано: «Милой Олечке от Олега». А[нтонида] Т[имофеевна] подумала: «Кто такие Олег и Оля? Почему плачет Наташа?» Она повернула листок и прочла из дневника Наташи:

«13 августа.

Я... я, кажется, влюбилась. Он так мне нравится. Ну, напишу все по порядку. Это было 15 июля, мы с Олей пошли купаться. Оля взяла камеру и уплыла на середину реки. На середине реки у Оли спустила камера, и она начала тонуть. Я быстро поплыла на помощь, но меня опередило чье-то красивое лицо. Парень быстро плыл к Оле. Я выбилась из сил. Он плыл обратно, держа Олю за волосы. Он приветливо мне улыбнулся и сказал: «Держитесь мне за плечо». Подплыв к берегу, он положил Ольгу на траву, а сам, обращаясь ко мне, сказал: «Сделай подруге искусственное дыхание». Улыбнувшись, он ушел так же быстро, как и пришел. Летом его я больше не видела.

1 сентября.

Прозвенел звонок, и все расселись по партам. Место рядом с Олей было пустым. Вошел учитель, а за ним парень. Я сразу узнала его. Это был он. Он меня тоже узнал и улыбнулся. Учитель сказал, что он «новенький» и что его зовут Олег. В эту минуту он мне показался еще красивее, так шла ему белая рубашка. Его голубые глаза светились. На перемене мы познакомились и все перемены ходили вместе. Вечером ходили в кино, после кино он пошел провожать Олю. «Конечно, Оля красивее меня», — думала я, идя домой. «Неужели я хуже Оли? Глаза у нее голубые, белокурые длинные волосы, тонкое черное лицо. А у меня глаза большие, серые, волосы темно-каштановые, немного вьющиеся, нос маленький, вздернутый. Что мне делать, если я люблю его, не могу жить без него. Он такой хороший, нет, я, наверное, не выдержу. Больше писать не буду. Зачем?!»

Из дневника Олега

«Когда я встретился и познакомился с Наташей, я, как говорится, влюбился с первого взгляда. У нее тонкие красивые глаза, и вся она такая красивая, доверчивая. Когда я пришел к ним в класс, я сел с Олей. Не хотелось навязываться. Может, она дружит с кем-нибудь. Оля мне не нравится. И когда Наташи нет, мне все вокруг кажется пустым. Мне так скучно без милой Наташи.

В воскресенье были на катке, Наташа была уже там, когда мы пришли с Олей. Наташа так хорошо катается на коньках, а Оля впервые встает на коньки. Наташа подъехала к нам раскрасневшаяся, в белой пуховой шапочке и такая красивая! Мы взялись за руки и покатились. У Наташи такая доверчивая рука, и мне так захотелось взять ее и унести из этого мира.

На обратном пути мы шли, разговаривая. Наташа ела снег, она была такая грустная, и мне хотелось ей сказать какое-нибудь слово, но я не решался при Оле.

На другой день я шел к Оле, чтобы вместе учить уроки. На бульваре встретил Наташу. Она сидела на скамейке и плакала. Я подошел к ней и обнял ее за плечи. Вдруг она обернулась. В глазах ее было столько грусти и даже ненависти. Она сказала тихо: «Уйди!»

И мне хотелось, как в тот раз на катке, унести ее из этого мира. Но что я мог сделать? Может, у нее неприятности с другом. Зачем я буду ей навязываться.