Рукопожатие Кирпича и другие свидетельства о девяностых

Поездка по стране удалась, а самое сильное впечатление на гостей произвёл завод по производству режущего инструмента, где в цеху работали роботы и не было людей. Транспортные роботы возили поддоны с заготовками и деталями по магнитным дорожкам, а роботы-погрузчики брали с поддонов заготовки, устанавливали их на станках, снимали детали со станков, складывали их на поддоны. В большинстве компаний, где удалось побывать, были русскоговорящие специалисты. Тогда было ещё в диковинку, что за границей говорят по-русски.

Завершала визит встреча с руководителем спутниковой программы Израиля. Из-за того, что весь график сбился, встречу устроили вечером, в ресторане. Эзра был очень доволен, что ему, несмотря ни на что, удалось её организовать, ведь гостям важны были контакты за границей, все тогда мечтали об экспорте нашей продукции.

Наши пришли немного заранее, и, пока ожидали, Эзра как бы невзначай сказал, что руководитель компании, которого они ожидают, – генерал, бывший руководитель израильской внешней разведки МОССАД во время Шестидневной войны.

Генерал появился точно в назначенное время. Он оказался высоким и сухощавым немолодым человеком.

Элегантный, с низким голосом и мягкой манерой общения – от него веяло силой и обаянием. Обменялись визитными карточками, обсудили планы возможного сотрудничества, выпили за их успешную реализацию. Каждая сторона рассказала о своих проектах, снова выпили.

Генерал вёл себя просто, по-дружески, будто мы ровесники и знакомы уже тысячу лет, говорит Павел. Он буквально зачаровал меня своей значительностью.

Вино сокращает дистанцию и развязывает языки; наверное, поэтому, когда разговор близился к концу, Павел отважился спросить:

– Извините за такой вопрос, но что вы думаете по поводу убийства Рабина?

Генерал помолчал, потом посмотрел на собеседника и раздумчиво произнёс:

– Я могу сказать лишь одно: не хотел бы сейчас оказаться на посту руководителя спецслужбы, которая отвечает за безопасность… – и, переведя разговор в другую плоскость, спросил: – Вы интересуетесь литературой?

– Вообще-то, да, – удивился Павел.

– У меня в Москве был кузен, умер, к сожалению, известный поэт, может быть, вы слышали…

– Кто это?

– Его имя Борис Слуцкий!

– Борис Слуцкий! Он не просто известный, он один из самых больших советских поэтов! У меня даже с собой книга его стихов!

Генерал показал кулак с поднятым большим пальцем в знак одобрения.

– Вы знаете, когда моя мать приезжала в Москву, он так и не встретился со своей тёткой. Это было много лет назад…

– Почему? Неужели он испугался?

– Я не знаю. Может быть. Кстати, этим летом мы с женой впервые собираемся в Россию, будем путешествовать целый месяц, взяли круиз по Волге, хотим заехать в Москву, в Петербург.

– Сейчас не те времена. Теперь мы можем встречаться с любыми иностранцами! – воскликнул Павел. – Если будете в Петербурге, позвоните, у меня на визитной карточке телефон, я покажу вам интересные места в городе!

– Обязательно позвоню, – усмехнулся он и вдруг по-дружески приобнял и как-то по-отечески похлопал Павла по плечу.

* * *

– Это была успешная поездка, – говорит Павел, допивая чай. – Мы заключили большую сделку, продали оборудование на предприятие, много лет ездили на их площадку для внедрения, потом на обучение, устраивали семинары для расширения числа пользователей, пока не сменили директора. Новый директор назначил новых людей. Заместителя – доктора наук, с которым мы ездили в Израиль, – отправили на пенсию. Затем у меня начались проблемы с зубами, теми, что чинил доктор Рабинович. Потом пришла весть, что начальник вычислительного центра умер от лучевой болезни: когда-то, как выяснилось, во время испытаний он схватил дозу. Пока начальник вычислительного центра был на своем посту, всё оборудование работало и приносило пользу. Новый начальник стал закупать новое оборудование у новых поставщиков – всё как обычно: денег не жалко, когда они казённые…

Вот так все и сплелось: и спутники, и Рабин, и МОССАД, и поэзия, и зубы, – усмехается Павел. – И генерал сильное впечатление произвёл, хотя встреча с ним осталась без последствий – во всех смыслах: тендер на израильский спутник выиграло украинское КБ, а мне генерал так и не позвонил.

А тогда, по возвращении домой в Петербург, когда напряжение отпустило, но впечатления были ещё живы, я стал докладывать своему шефу о результатах поездки, о встрече с руководителем спутниковой программы Израиля.

– Это оказался легендарный человек! – Я всё ещё находился под обаянием этого супергероя. – Бывший директор МОССАД, представляете себе! Он собирается летом в круиз по Волге, а потом приедет в Питер, обещал позвонить, встретиться!

– Бывших директоров МОССАД не бывает, – холодно сказал шеф. – Подумай хорошенько, надо ли тебе с ним встречаться ещё раз. Со спецслужбами, как пишут умные люди, вход – рубль, выход – два.

Павел рассказывает эту историю, а сам крутит в руках уже пустой бокал. Поднялся ветер с залива и, как обычно, раскачивает сосны, а ветер доносит йодистый запах водорослей. Павел закрывает окна веранды и говорит: