Рукопожатия границ<br />(Сборник рассказов)

В это время начали выходить на берег немцы, которых мы заставляли лежать в воде. Сначала Иону удавалось сдерживать и этих, посылая туда одну-две длинные очереди, но было все же ясно, что долго ему не устоять перед гитлеровцами, наседавшими со всех сторон. Немцы перебежками то в одну, то в другую сторону стали продвигаться вперед, и Ион вынужден был все время переносить огонь с одной цели на другую. Потом немцы вроде бы забыли про заставу. Они поднялись и плотными цепями направились прямо в сторону села. Их цепи приближались со всех сторон, и вскоре кольцо вокруг заставы сомкнулось. После этого гитлеровцы открыли неторопливый прицельный огонь как в сторону села, так и в сторону заставы.

Мы уже достигли окраины села и попарно расположились в полусгоревших домах. Начальник заставы послал связного к телефону, чтобы просить помощи со стороны воинских частей, расположенных в Молдове Ноуэ. К нам присоединилось человек пятнадцать из этого села, а также местные жандармы.

Немцы снова пошли в атаку, но и на этот раз мы остановили их на расстоянии двухсот-трехсот шагов от села. Однако младший лейтенант был очень встревожен. Он отозвал меня в сторону, протянул бинокль и послал на чердак одного из домов наблюдать за пограничной заставой.

На чердаке я увидел Ануцу — девушку из этого села. Узнав от солдат, что Булгэре остался один сдерживать гитлеровцев, она поднялась на чердак и, отодвинув в крыше одну из черепиц, со слезами на глазах стала смотреть в сторону пограничной заставы. Щеки девушки горели, большие голубые глаза потемнели от слез. Глядя на Ануцу, я вспомнил о Булгэре Ионе, и сердце мое сжалось. Тогда он весело шутил с ней…

Однажды мы были с ним в дозоре на берегу Дуная. Стоял безветренный, солнечный день. Мы шли по берегу в тени ив и тополей и вдруг услышали плеск воды. Нырнув в кусты, на животе поползли к берегу, не отрывая глаз от реки. В Дунае купались две девушки. Одна отплыла довольно далеко от берега; вторая, Ануца, барахталась в воде прямо напротив нас.

— Чертовки, — улыбнулся капрал, — опять пришли!

Я хотел было выйти из кустов, но Ион остановил меня. Полюбовавшись некоторое время Ануцей, он бросил в воду рядом с ней комок земли. Девушка испугалась и с плеском присела в воде, скрестив руки на обнаженной груди. Булгэре вышел на берег.

— Опять ты! — сказал он строго.

— Опять, — улыбнулась девушка.

— Все, хватит… пошли на заставу!

— На допрос! — крикнул я из кустарника.

— Не пойду. — Девушка кокетливо, но в то же время с тревогой в голосе тряхнула головой.

— Хорошо, — ответил Булгэре и нагнулся, чтобы собрать в охапку юбки, лежавшие на песке.

— Агриппина! — испуганно закричала Ануца. Потом, не высовываясь из воды, подплыла к самому берегу и умоляюще подняла на капрала свои большие глаза.

— Иоане, не шути, прошу тебя!

— Я вовсе не шучу, — ответил Ион с притворной серьезностью и с юбками под мышкой направился в сторону кустарника.

— Иоане! — завизжала девушка и бросилась вслед за ним, забыв о своей наготе.

Я захохотал и запрыгал на месте, как жеребенок, Булгэре не выдержал и тоже рассмеялся, остановившись с юбками в руках и не отрывая глаз от Ануцы. Только теперь девушка сообразила, в чем дело, и торопливо плюхнулась на песок. Все тело ее задрожало. Казалось, она вот-вот расплачется от досады.

— Ну отдай же юбки! — всхлипывала она.

Видя, однако, что Булгэре неумолим, Ануца уже с лукавством стала упрашивать его:

— Ну, Иоане… Отдай хоть мою, я тебе подарю платочек!

— Пожалуйста, — сказал Булгэре, и глаза его заблестели. Однако он не нагнулся и вынудил таким образом девушку еще раз подняться, чтобы взять юбку из его рук.

— А теперь дай мне одеться, — попросила Ануца.

— Я должен тебя охранять, — продолжал шутить Булгэре, — чтобы тебя не утащили немцы с того берега.

— Можешь охранять из кустов, — ответила она шаловливо и снисходительно…

Теперь Ануца всхлипывала и глухо вздыхала, а Булгэре Ион на пограничной заставе был окружен гитлеровцами.

Между тем солнце поднялось уже высоко, и Дунай сверкал в его лучах. Немецкие мониторы молча наблюдали за боем, развернувшимся на берегу. Напротив острова на волнах качались разбитые нами лодки. Другие лодки немцы вытащили на прибрежный песок.

— Что с Булгэре? — спросил меня младший лейтенант снизу.

— Там его нет… Я его не вижу.

Еще раз осмотрев в бинокль окоп, в котором остался Ион Булгэре, я ничего там не заметил: ни Иона, ни пулемета… «Наверное, его схватили гитлеровцы», — подумал я. Однако, внимательно присмотревшись, я понял, что немцы еще не захватили заставу. Их кольцо замкнулось вокруг заставы на расстоянии около ста шагов. Вот фашисты поднялись и бросились в атаку. Но через несколько шагов их цепи снова распластались по земле. Пулемет Иона Булгэре бешено застрочил из дверей здания.

— Он жив, господин младший лейтенант, — закричал я, а девушка снова разрыдалась. — Он отошел в здание заставы.