Руководство по борьбе с проклятиями

И вроде бы логичный вопрос, вот только я понятия не имела что на него ответить. Впрочем, сейчас мне было все равно что читать, лишь бы занять себя хоть чем-то, поэтому я пожала плечами и ответила:

— Любая. Просто хочу отвлечься.

На губах Эллиаса появилась хитрая улыбка. Он словно говорил: «Я знаю много разных способов отвлечься», — и я была почти уверена в том, что что-то похожее вот-вот сорвется из его губ. Но вместо этого он просто взял с полки увесистый томик в темно-синей обложке и протянул его мне.

Прочитав название, я удивилась, а еще заподозрила в этом жирный намек, потому что Эллиас вручил мне учебник, посвященный расширенному курсу теории и основам проклятийной магии. И, судя по печати, которую я нашла на первом развороте, эта книга принадлежала библиотеке академии.

Какое-то время мы оба молчали: я — рассматривая учебник, Эллиас — глядя на меня, а затем он сделал шаг ко мне. Мы оказались близко, настолько, что я чувствовала его дыхание, и сама почти не дышала, опасаясь смотреть ему в глаза.

Казалось что время вокруг замерло, и Эллиас может поцеловать меня в любой момент, но прошло несколько секунд, а поцелуя так и не последовало, а я неожиданно поняла что разочарована. Но стоило мне чуть приоткрыть рот, чтобы поблагодарить его за книгу, как рука мага легла мне на талию и притянула ближе, а его губы накрыли мои.

Глава 13

Одно я могла сказать наверняка — Эллиас умеет целоваться.

С ним было хорошо. До головокружения, бабочек в животе и помутнения рассудка. А еще совершенно не хотелось, чтобы он прекращал.

Прикрыв глаза, я обвила руками его шею и позволила ему притянуть меня еще ближе, практически вжимая в оголенный торс. С каждой секундой по телу все сильнее расползался жар. Воздуха катастрофически не хватало, но, вместо того, чтобы отстраниться, я лишь сильнее прижалась к нему, отвечая на поцелуй.

В общем, это был бы тот самый сладкий романтический миг в жизни любой попаданки, если бы не одно «но»: Эллиас неожиданно оторвался от меня и зашипел, вздрогнув, я резко открыла глаза и случайно уронила увесистый томик ему на ногу, а секундой позже полотенце, обмотанное вокруг бедер мага, тихо шлепнулось на пол.

Я толком не успела понять, что произошло, зато отчетливо видела пушистый хвост, который шустро скрылся за соседней дверью.

Решив, что мне тоже пора, я попросту сбежала, так и оставив книгу на полу — с той секунды, как Эллиас «потерял» полотенце, наклоняться было слишком неловко.

Дверь за собой закрыла так же быстро, и тут же прислонилась к ней спиной. После объятий Эллиаса она казалась ледяной, но это было мне на руку. Холод отрезвлял, возвращая рассудок, а вместе с ним пришел и стыд.

Нет, мне давно не шестнадцать. За годы жизни я бывала и в спортзале, и на пляже, и не раз заходила к Вовке на чай, так что к мужчинам без верхней одежды мне было не привыкать, но ни к одному из них я не жалась так бесстыдно, не позволяла себя целовать.

Да мы ведь и недели друг друга не знаем! А я едва…

Если первой мыслью было нашипеть на Мурзика, то теперь я была благодарна за то, что он вмешался, и не понимала что на меня нашло. Да, я читала много романов о любви, и порой чувства между героями вспыхивали неожиданно, но всегда считала что это не обо мне.

Губы горели, не давая забыть о поцелуе, и я помимо воли прикоснулась к ним.

Пожалуй мне не помешал бы холодный душ, но выходить из комнаты до ужина я больше не собиралась, а потому просто плюхнулась на кровать и уткнулась лицом в прохладную подушку.

Я сама не заметила, как уснула.

Во сне я лежала на большой кровати, а надо мной нависал Эллиас. Он снова был без рубашки, и я беззастенчиво разглядывала его, рисуя пальцем невидимые узоры на горячей коже.

Маг шумно выдохнул, обжигая дыханием кожу под ухом и улыбнулся. Его губы были все ближе, но долгожданный поцелуй так и не состоялся — прежде чем Эллиас коснулся моих губ, на его лице и теле проступили золотые чешуйки, а затем я проснулась.

Когда я открыла глаза, сердце все еще бешено стучало в груди, словно то, что было во сне, произошло на самом деле.

Чешуйки — это что-то новое.

Но как следует обдумать увиденное я не успела. В комнату в очередной раз постучали, но на сей раз никто не торопился входить. Лишь Эллиас тихо сообщил, что принесли ужин, и предложил разместиться в большой спальне — лишь там был подходящий стол и пара кресел.

Открыв дверь, я почувствовала облегчение. Пусть верхние пуговицы его рубашки и были привычно расстегнуты, Эллиас снова был одет.

Он занял кресло с одной стороны стола, мне же предстояло занять кресло напротив, и все же я медлила, чувствуя неловкость не только из-за того, что произошло, но и из-за недавнего сна. Казалось, стоит ему взглянуть в мои глаза, и он все узнает.

— Не стой там, я не кусаюсь, — шутливо бросил Эллиас, явно рассчитывая разрядить обстановку, и ему это удалось.

Ответив смущенной улыбкой, я все же заняла свободное кресло и бросила взгляд на накрытый стол.

Я не знала, как сиерре Августине это удалось, но вместо ужина нас ждал целый пир.