Руководство по истории Русской церкви

Вот в каком виде представляется дело крещения Владимира по указанным памятникам. В настоящее время наука с сомнением относится к такому представлению; находит здесь несогласные с историей прикрасы, но, с другой стороны, видит и следы истинного положения дел (о месте, времени и обстоятельствах крещения Владимира встречаем большое разнообразие мнений  [42]). Выбирая между предлагаемыми верами, Владимир стоит, между прочим, на почве исторической подготовки России к греческому христианству, говоря латинским послам Отцы наши сего (латинства) не прияли суть, бояре, со своей стороны, руководствуются примером святой Ольги, раньше выбравшей веру греческую. Кажется, оба эти мотива были существеннейшими в деле обращения Владимира к христианству; такие мотивы ясно указывает один из наших древнейших писателей, именно Иаков Черноризец, в своей Похвале Владимиру  [43]. Как действовали эти мотивы на Владимира, легко понять. Христианство на Руси в его время не новость, оно уже приютилось и окрепло в Киеве; оно имеет уже за себя давность, и на глазах киевлян высятся христианские храмы, наглядно знакомя или побуждая знакомиться с христианской верой. Христианство проникло уже и на княжеский двор — в дружину и в княжескую семью. Святая Ольга принимает его открыто и располагает к нему своих питомцев — внуков Ярополка и Олега; у нее воспитывается и Владимир. Почему же не допустить, что впечатления детства, врезавшись в душу Владимира, оставили в нем глубокие следы и вели его так же прочь от язычества, как вели его братьев Со смертью Ольги роль руководителей к христианству могли взять на себя некоторые дружинники — христиане и жены Владимира — христианки. И вот, утвердив себя на престоле, отнятом силой у брата, мог он сделать то, чего не осмеливались сделать расположенные к христианству его братья — именно креститься.

Крестившись сам, Владимир не сразу приступил к крещению народа, или опасаясь могущих быть со стороны ревнителей язычества волнений, или справедливо думая, что раньше, чем крестить народ, нужно внутренне подготовить его к христианству. Дело крещения других он, вероятно, начал со своей семьи и свиты, из которой иные крестились даже вместе с ним  [44]. Затем он позаботился подготовить к христианству некрещеных киевлян. Для этого он поручил духовным лицам, отчасти приехавшим с ним из Корсуня и отчасти, вероятно, нарочито явившимся из соседней, соплеменной Болгарии, ходить по Киеву и просвещать народ христианскою проповедью  [45]. Им, конечно, могли помогать и киевляне, крещенные раньше. Подготовив таким путем народ к уничтожению идолопоклонства, Владимир фактически приступает к ниспровержению идолов. Статуя Перуна была привязана к хвосту лошади и брошена в быстрые волны Днепра; другие кумиры были или изрублены, или сожжены. На многих это произвело сильное впечатление; теперь уже явилось еще больше лиц, готовых к принятию христианства; можно было приступить официально к крещению народа. И вот святой Владимир издает приказ, чтобы все Киевляне в назначенный день явились для крещения на р. Почайну, угрожая ослушникам княжеской опалой  [46]. Ожесточенные приверженцы язычества, боясь княжеского гнева, бежали в степи и леса  [47]; менее горячие ревнители старины не осмелились поступить вопреки воле князя, шли креститься из страха к повелевшему  [48]; иные, еще колебавшиеся, явились на речку, рассуждая так Если бы новая вера не была хороша, то князь и бояре не приняли бы ее; иные же, окончательно склонившиеся к христианству, с радостью шли исполнить волю князя  [49]. Крещение имело торжественный вид; присутствовал на нем и сам князь с боярами, и все духовенство. Радость наполняла душу Владимира; вид народной массы, пришедшей креститься, наглядно говорит ему об осуществлении его задушевной мысли христианство в указе объявлялось государственной религией, народ теперь своим крещением заявляет, что принимает такую реформу. С этого времени она фактически и входит в жизнь  [50]. Сам Киев принимает вид христианского города Владимир повелевает ставить церкви и преимущественно на тех местах, где прежде высились кумиры; с своей стороны, вероятно, и наиболее ревностные из киевлян сами добровольно строят или приходские, или домовые церкви, так что в конце княжения Владимира количество их в Киеве исчисляется сотнями.