Руководство по системной поведенченской психотерапии

Далее этот тезис претерпевает у Д. Кришнамурти еще более головокружительную трансформацию: поскольку будущее – есть результат действия в настоящем, то фактически будущее – это то, чем человек является «сейчас». Данное положение абсолютно соответствует принципу динамического стереотипа: наличествующий «сейчас» динамический стереотип определяет поведение, которое станет будущим, а потому будущее уже фактически сосредоточено в «сейчас». Следовательно если у человека есть неудовлетворенность «сейчас», то она будет и в будущем, и если он «сейчас» не изменит положения дел, то оно не изменится и в будущем.

Так, подойдя к одной и той же мысли с двух сторон, Д. Кришнамурти фактически формулирует принцип «поведения в отношении поведения»: в каждый момент «сейчас» человек делает свое будущее, то есть изменение происходит или «сейчас» (без всяких отсрочек), или же оно не произойдет никогда. Такой «модуль» «картины» – есть необходимое условие, которое позволяет психотерапевту вменить своему пациенту ответственность за его же собственную жизнь, качество которой определяется эффективностью работы последнего над собственным же поведением (хотя и по представляемым психотерапевтом психическим механизмам). Если же этого «вменения ответственности» произведено не будет, то пациент так и останется пассивным участником психотерапевтического процесса, не способным изменить собственное поведение, сделать же это за него – невозможно.

Собственно, техника и состоит в прояснении этих нюансов и формировании таким образом соответствующего и крайне необходимого «модуля» «картины» психического пациента.

2. Перцепция пространства и времени

А. Психический механизм

Перцепция пространства обусловлена множеством различных относительно самостоятельных феноменов, существующих, впрочем, в теснейшем взаимодействии. Наиболее существенными, по всей видимости, являются, во-первых, ощущение глубины, которым, как показывают исследования, человек обладает с самого раннего детства⁵⁸⁴, что согласуется с данными этологов, рассматривающих «страх высоты» у человека эволюционно выработанным, так же как, например, и «страх змей»; во-вторых, кинестетические ощущения («рецепторы Гольджи», расположенные в сухожилиях, «мышечные веретена», расположенные в мышцах)[239]⁵⁸⁵ и чувство равновесия, обеспечивающееся «лабиринтом» внутреннего уха[240]⁵⁸⁶; в-третьих, стабильность «позиции наблюдателя» у человека, вокруг которого буквально «кружатся» объекты, однако и сам он находится в движении⁵⁸⁷; это обстоятельство создает необходимость соотнесения двух систем движения, что непосредственным образом сказывается на перцепции пространства[241]⁵⁸⁸.

Все эти элементы чрезвычайно существенны, поскольку через образование соответствующих динамических стереотипов, несмотря на плоскую сетчатку глаза, они создают эффект «объема». Впрочем, отсюда ясно и то, что восприятие двухмерного пространства трехмерным есть результат его реконструкции, которая благодаря организующей роли динамических стереотипов в этом процессе «корректирует» результат перцепции, исправляя его в «психическом пространстве-времени». В этой связи перцепцией пространства следует считать восприятие не трехмерного пространства, а глубины, коль скоро этот фактор является генетически обусловленным. Отсюда для психического чрезвычайно важен не сам «объем» как таковой, но отношение «объемов»[242]⁵⁸⁹.

Этот факт находит себе множественные доказательства. Уже в мире животных больший «объем» носит качество «силы», так, например, животное демонстрирует распушенный хвост, ощетинивается, расправляет складки кожи, встает на задние лапы и т. п., всячески демонстрирует свой «объем», убеждая противника (или соперника) в собственной «силе». Кроме того, больший «объем» характеризуется и ощущением большей безопасности, поскольку падение (глубина) пугает только в том случае, когда «объем» падения превышает «объем» падающего.