Впрочем, одного лишь осознания пациентом своего болезненного состояния (факт обращения за психотерапевтической помощью) и даже изъявления готовности лечиться (выполнение пациентом данных ему предписаний) – совершенно недостаточно, поскольку для формирования адаптивного стереотипа поведения необходимо прежде редуцировать дезадаптивный. Тот же будет «сопротивляться» своей редукции посредством «элементарных эмоций», поддерживающих его постоянство. А кроме того, формирование нового динамического стереотипа неизбежно сопряжено с преодолением силы «элементарных эмоций», «защищающих» динамический стереотип отсутствия данного, нового динамического стереотипа. Устойчивость динамических стереотипов не может быть преодолена лишь сознанием их дезадаптивности, необходима интенция («направленность
Иными словами, любой динамический стереотип представляет собой и «матрешку», состоящую из нескольких последовательно вкладываемых друг в друга элементов, если рассматривать его структурно (собственно динамический стереотип), и «марионетку», движение которой определяется целым набором удерживающих ее нитей, если рассматривать динамический стереотип процессуально (доминанта). Если же рассматривать какой-либо единственный поведенческий акт, то он не является какой-то самостоятельной величиной, противопоставленной психике, но
При этом необходимо учитывать, что фактическим «деятелем» является субъект поведения (КМ СПП), а не психотерапевт или «здравый смысл». Субъект же, оценивая свое поведение, видит его как бы не «изнутри», а «извне», то есть вся система психического предстает перед ним не «снизу вверх» (по мере усложнения, от истоков к результату), а «сверху вниз». Иными словами, оценивая свое поведение, человек находится в сфере сознания, то есть оперируя элементами «картины» психического, которая на поверку оказывается чудовищно нечувствительной к процессам, протекающим в «схеме», отображающей фактическую действительность. Изменения же в «схеме», которые могут быть крайне существенными и напряженными в смысле общей адаптированности психического, могут никак существенно не представляться в «картине» психического, и наоборот, в «картине» могут происходить такие изменения, которые нарушают установившийся порядок в «схеме».
В результате события, которые требуют крайней мобилизации внутренних адаптивных ресурсов психического (что, собственно говоря, и происходит в этот момент в «схеме»), не находят подобающего им представительства в «картине» (не оцениваются (не осознаются) должным образом – как опасные, сложные, просто стрессовые). Возникает своеобразный «разлом» («схема» и «картина» действуют не синхронно и однонаправленно, а в противофазе и разнонаправленно), в результате чего появившееся мобилизационное напряжение, из-за отсутствия репрезентации в «картине», не выполняет своей адаптивной функции и перекладывается на другие сферы (в «картине» находятся какие-то не относящиеся к делу поводы для переживаний и треволнений), что в конечном счете ведет к деструктивным эффектам.
Классическими примерами такой ситуации являются в числе прочего брак или переезд на новое, формально более привлекательное место жительства. Поскольку в обоих указанных случаях происходит переформирование целого спектра различных динамических стереотипов, этот процесс крайне травматичен для организации психического. Процессы аккомодации и ассимиляции переживают фазу своей сильнейшей напряженности, однако оцениваются (осознаются) эти факты (брак, переезд и т. п.) как благоприятные. Возникающие здесь противоречия и разрывы, как правило, достаточно быстро обнаруживаются в виде разнообразных проявлений дезадаптации. В иных случаях они создают своеобразные «болезненные очаги», которые дадут о себе знать в другое время, а возможно, и в другом «месте» психического. Совершенно аналогичную ситуацию может вызвать у кого-нибудь из родителей и выход дочери замуж (женитьба сына): внешне («сознательно») благоприятное событие создает эффект критического перенапряжения сложившихся динамических стереотипов «схемы».