Рулевой с 'Пинты'

Рогожин поддернул рукав комбинезона, посмотрел на квадратный циферблат, где пульсировали изумрудные черточки меняющихся цифр.

- Двести двадцать шесть. Почти четыре часа. А насчет медицины... Надо проконсультироваться с Землей.

- Так, принимаю решение. - Бойко, наконец, отвернулся от экрана и теперь деловито смотрел на Рогожина. - До связи никто никуда не прогуляется. После связи тоже. Если уж... - Он запнулся и нахмурился. Проверим манипулятором. А вообще, Сережа... Что т ы там видишь?

- Где? - осторожно спросил Рогожин.

- Ага. - Бойко прищурился. - Уточняешь? Ладно, бортинженер. На обшивке третьего вспомогательного двигателя. Вон там.

Он, не глядя, ткнул пальцем в экран. Забортная телекамера исправно показывала черное пространство, колючки звезд, освещенную солнцем длинную решетчатую ферму, холодно отливающую стальным блеском, и закрепленную на ее конце шестиметровую тускло-серебристую сигару вспомогательного двигателя, который ни разу еще не включался с начала полета.

- Все правильно, - вздохнул Рогожин. - Именно на обшивке третьего вспомогательного. В белых одеждах.

- Вот-вот, - подхватил Бойко, вновь поворачиваясь к экрану. - На ангела похож. Только без крыльев. Или они у него под этими самыми белыми одеждами. Веришь в ангелов, Сережа?

- "И увидел я Ангела, сходящего с неба, который имел ключ от бездны..." Да как тебе сказать?.. Не приходилось встречать.

- Вот и пришлось. - Бойко шумно выдохнул, стукнул кулаком по пульту. - Все. Меняю решение. Четыре часа нам не высидеть - это факт. Судя по всему, видим мы с тобой одно и то же: некто в белых одеждах, внешне похожий на человека, как минимум пять минут сидит на обшивке нашего двигателя. К нам лицом. Так?

- Согласен. Только уточню: мы видим нечто, похожее на человека в белом, сидящего на обшивке лицом...

- Ну да, я это и имею в виду, - перебил Бойко. - Повторяю: четыре часа нам не высидеть. Значит, попробуем затащить это нечто манипулятором в грузовой отсек - если нет там, на обшивке, ничего - значит, нет, - а при связи докладываем и пусть медики собираются и дают свои добрые советы. Или консультируются с патриархом. Согласен?

Рогожин вновь принялся за подбородок.

- В общем... попробовать можно. Не исключено, что в результате нашей возни галлюцинация исчезнет. Так что есть смысл.

- Тогда готовь манипулятор, - бодро скомандовал Бойко, - а я уточню ориентацию.

Они минут десять занимались своими делами в разных концах отсека, умышленно избегая смотреть на экран. Сухо позвякивал таймер на основном пульте, словно вздрагивая от какого-то предчувствия; шуршал и посапывал в полудремоте криогенный насос.

- Готово, - доложил Рогожин. - Открываю створки.

- Сидит, - вздохнул Бойко. - Давай, Сережа.

На экране было видно, как суставчатая конструкция, выскользнув из бока "Космозавра", протянулась в сторону вспомогательного двигателя, пошевеливая механическими пальцами, - и замерла на полпути, потому что Рогожин, словно обжегшись, отдернул руку от клавиш управления.

- Космический ангел покинул свой пост и движется прямо на телекамеру, - прокомментировал Бойко. - Ты то же самое видишь?

- Да. Если он постучит своим ключом от бездны по объективу и раскокает...

- Сережа, - мягко сказал Бойко и отрешенно опустился в кресло. Верни-ка манипулятор на место и оставайся сидеть, где сидишь. Будем ждать связи и пусть психологи...

Он вдруг попытался подняться, но не поднялся, только с металлическим звуком поскреб подошвами по полу, а Рогожин вновь издал невнятное восклицание.

- А теперь что ты видишь, Сережа? - слабым голосом спросил Бойко.

- Все-таки рулевой с каравеллы, - хмуро отозвался Рогожин, замолчал,

пощелкал клавишами, и только когда возле его локтя вспыхнул оранжевый индикатор, показывая, что манипулятор возвратился на место и створки закрылись, продолжил: - Вижу я нашего ангела здесь, в отсеке, в трех метрах от твоего кресла и метрах в пяти от моего. На нашем госте все та же бесформенная белая оболочка и стоит он неподвижно... вернее, парит, потому что между ним и полом зазор, - Рогожин нагнулся, всматриваясь, сантиметров в пятнадцать. Нисколько не удивлюсь, если он с нами заговорит. Похоже, мы с тобой попадем в историю не только как участники третьей марсианской. Представляешь, в настольной книге врача-психиатра: "эффект Бойко-Рогожина". Звучит?

- Звучит,- уныло ответил Бойко. - Только не эффект, а синдром. Или пароксизм. В общем, влипли. Как бы не завернули нам салазки, вот это действительно будет история: третья марсианская отменена из-за неудовлетворительного психического состояния двух страшно тренированных докторов наук, мастеров спорта, прошедших жесточайший отбор конкурсной комиссии и сподобившихся в небесах увидеть ангела. Может, за ним и другие пожалуют, и не только ангелы, а и черти с прочей братией? Все еще парит?

- Парит, - подтвердил Рогожин. - Ничего, Андрей, потерпим. Сто девяносто три осталось. Наука медицина нам поможет. В ЦУПе же сейчас светил, что звезд на небе - советников хватит. Разберутся, докопаются, устранят, вни...