Румо и чудеса в темноте. Книга I

Второй по счёту лучший фехтовальщик Вольпертинга

– Они уже начали готовиться к ярмарке, – сказал Урс однажды вечером. – Видел?

Конечно Румо обратил внимание на повышенную активность за воротами города. На краю городского рва выстроились шатры, палатки и лотки, а перед городскими воротами проходили толпы чужаков. Румо объяснили, что это такой вид дружественной осады, разрешённый бургомистром.

– Сумасшествие! Вот где будет обжираловка! Паровое пиво!

– Хм, – равнодушно ответил Румо.

– Почему тебе не интересует еда? – он приготовил для Румо великолепный ужин: ножка молочного поросёнка со сладкой репкой на подушке из шафранового картофельного пюре. И, как обычно, без комментариев, половина еды была быстро проглочена, а вторая половина, тоже как обычно, осталась лежать на тарелке.

– Я предпочитаю быть голодным, – ответил Румо, как будто это всё объясняло.

– Ты предпочитаешь быть голодным, ну-ну. Это звучит точно так, как если бы ты сказал: "Я люблю, когда у меня болят зубы".

Румо задумался. Он вспомнил время, когда у него начали прорезаться зубы:

– Зубная боль меня не пугает, – сказал он.

– За всё свою жизнь можно получить лишь одного городского друга, – сказал Урс, – и я получаю именно тебя. Наверное я должен принимать это, как своеобразный экзамен.

– А почему ты так интересуешься едой?

– Я хочу быть лучшим поваром Вольпертинга.

– Почему?

– Ну, ты же знаешь, что каждый вольпертингер может делать что-то лучше других. И поскольку я не могу стать лучшим фехтовальщиком в Вольпертинге, а остаюсь только лишь на втором месте, то я подумал, что повар…

– Ты – второй по счёту лучший фехтовальщик Вольпертинга?

– Да, я.

– Ага! – рассмеялся Румо.

– Как минимум, так было раньше. Сейчас, может быть, уже нет, скорее четвёртое-пятое место. Уже целую вечность не притрагивался к клинку длиннее, чем мой кухонный нож. Но, скажем, в пятёрке лучших я всё ещё остаюсь.

– Ну-ну!

– Пару лет назад официально я был всё ещё лучшим фехтовальщиком Вольпертинга. Если хочешь, можешь проверить в городском совете. Там даже удостоверение висит.

– Хватит уже врать!

– Ну так иди в ратушу, если не веришь!

Искреннее возмущение Урса произвело на Румо впечатление:

– А как так получилось, что однажды ты был лучшим фехтовальщиком Вольпертинга, затем перешёл на второе место, а сейчас о тебе вообще никто не знает? Я тебя ещё ни разу не видел со шпагой.

– Я не люблю оружие, – пробурчал Урс и понурил голову. Кажется, эта тема его огорчала.

Румо будто очнулся:

– Ты был лучшим фехтовальщиком Вольпертинга и ты не любишь оружие? Если сможешь мне это объяснить, то всю следующую неделю будешь получать мою порцию булочек.

Урс снова оживился:

– А я тебе ещё ни разу не рассказывал?

– Нет.

– А ты мне тоже никогда ничего не рассказываешь.

– Я не умею хорошо рассказывать.

– Точно!

– Ну давай уже! Начинай! – скомандовал Румо.

История Урса Снежного

Урс вздохнул:

– Ну хорошо. Сам я не помню, но мой приёмный отец рассказывал, как нашёл меня щенком зимой в северных лесах. Тогда я почти замёрз от холода. Моего приёмного отца звали Корам Марок. Он был хундлингом, а по профессии – дуэлянтом.

– Кто такой дуэлянт?

– Дуэлянтом становится тот, кому нечего терять, либо он не боится смерти, либо у него поехала крыша. У Корама было от каждого по немногу. Дуэлянты заменяют участников дуэлей, понимаешь? Они идут на дуэль вместо кого-то, за деньги.

– Захватывающая профессия!

– Можно и так сказать. Мы никогда не скучали. Когда мой приёмный отец уходил на работу, я никогда не был уверен, вернётся ли он вечером. Однажды он вернулся со стрелой в ухе. В другой раз – с поломанным сабельным клинком в спине. Много денег он этим не зарабатывал. Практический каждый мог позволить себе нанять дуэлянта, так много их было. Некоторые шли на дуэль просто за кусок хлеба с маслом. Часто в то время в поединках принимали участие два таких наёмных дуэлянта, а те, кто их нанял, стояли в стороне и делали на них ставки. И ещё, в те времена дуэли проводились по поводу всякой ерунды. Таким образом, я практически каждую неделю мог рассчитывать на то, что снова стану сиротой.

– Какое счастливое детство!

Урс засмеялся:

– Всё было не так плохо. Это же было увлекательно. Несчастный ребёнок тот, которому скучно. Вот что было ужасным, так это еда. Коран знал о еде и её приготовлении столько же, сколько… ты!

– Спасибо.

– Да, это было кошмарно. Например, он клал в суп сахар, понимаешь? Невозможная жратва. Так что, как только я вырос достаточно, чтобы заняться приготовлением еды, я этим занялся. И видишь, мне это нравится. Так я и начал готовить.

– Понимаю.