Румо и чудеса в темноте. Книга II

Фрифтар глупо уставился на генерала, поражённый видом его разорванного торса и погнутыми рёбрами. Но он не стал ничего спрашивать, а вместо этого сообщил о восстании вольпертингеров. Тиктак так невозмутимо это выслушал, будто Фрифтар рассказал ему, что он ел на завтрак.

– Так, так! – сказал генерал. – Восстание. Я его _‹тик› подавлю. Ещё _‹так› что-то?

– О, нет, – улыбнулся Фрифтар. – Это всё. Только маленькое восстание.

– Иди! – приказал Тиктак Фрифтару. – Иди и _‹тик› спрячься вместе с королём, пока _‹так› всё не закончится!

– Слушаюсь! – ответил Фрифтар и поспешно удалился.

Итак, восстание вольпертингеров. Никаких оснований для волнения. Один Тиктак мог заменить целую армию, а с восстанием пары сотен взбесившихся рабов он разберётся даже без своих медных парней.

Задание – это хорошо! Задание, требующее убивать – ещё лучше! С тех пор, как он поселился в Геле, его тело постоянно росло, становилось сильнее, смертоноснее и неуязвимее. К этому добавилась скорбь и сомнения – неоценимо мощное оружие в сражении, если превратить их в бешенство и направить против врага. Гел увидит такую оргию битвы и насилия, какой ещё никогда не было в истории подземного мира.

Фрифтар в засаде

Фрифтар подумал, хотя он не понимал почему, что необычный внешний вид Тиктака и обстановка в его полной секретов башне каким-то образом связаны. Генерал был похож на ощипанную птицу, но, кажется, он не был испорчен. Наоборот, из-за этого он выглядел ещё более опасным, как дикий раненый зверь, становящийся из-за своих ран совершенно непредсказуемым.

Фрифтар подвёл итог: король находится в безопасности, врахок-тревога объявлена, вольпертингеры сидят в ловушке и генерал Тиктак снова тут и следит за порядком. Всё, кажется, снова налаживается. Мысленно он уже организовывал показательный судебный процесс под собственным руководством, который должен стать самым грандиозным представлением в Театре красивых смертей.

Только если бы не это неприятное чувство в его теле. Ему становилось то холодно, то жарко. Иногда к нему подступала тошнота, ранее ему незнакомая. А когда на доли секунды вокруг наступала тишина, то Фрифтар слышал в ушах лёгкое ритмичное потрескивание. Он потряхивал головой и снова возвращался к происходящим событиям. Он должен найти скрытую ложу, откуда он сможет посмотреть выступление генерала Тиктака на арене. Жаль только, что на крупнейшем сражении, которое вскоре произойдёт в Театре красивых смертей, не будет почти ни одного зрителя.

Картина

Солдат подкожного эскадрона смерти крутился вокруг собственной оси и выпускал из тела маленькие чёрные пузырьки. Смайк с отвращением отвернулся и закричал на стены подкровной лодки:

– Почему я? – кричал он. – Почему именно я всегда попадаю в подобные ситуации? Чем я это заслужил?

– Ты же не ждёшь от нас ответа? – спросила несуществующая крошка номер один.

Смайк удивился странному тону, зазвучавшему в голосе крошки.

– Что вы хотите этим сказать?

– Мы знаем всё, Смайк.

– Что вы знаете?

– Ну… всё. Всё о тебе.

– Обо мне? Что такого важного может быть вам обо мне известно?

– Уверен, что хочешь пример?

– Теперь мне действительно любопытно.

– О, нам известно, что ты был судьёй в профессиональных боксёрских поединках фанггов и военным советником наттиффтоффских малых войн.

– Да, и официально аккредитованным секундантом в дуэлях флоринтской элиты, и хронометражистом в шахматных турнирах вольпертингеров в Бухтинге.

– А также организатором петушиных боёв, казначеем замонийской червячной лотереи, натравщиком в мидгардских боях гномов и крупье в Форте Уна, городе вечных азартных игр.

Смайк озадаченно улыбнулся.

– Эй, – сказал он. – Вам действительно кое-что обо мне известно. Вы можете читать мысли?

– Конечно можем, Смайк. И поэтому нам также известно, что ты прячешь в своей комнате воспоминаний. То, что спрятано под тёмным покрывалом.

Смайк испуганно сглотнул слюну.

– Ты же не думаешь, что мы позволим кому-то, про кого мы ничего не знаем, ездить на нашей самой ценной машине? Про него мы должны знать не просто всё, а абсолютно всё.

У Смайка выступил пот. Он никому никогда не рассказывал о комнате воспоминаний. Даже Румо.

– Мы знаем о тебе всё, Смайк, с той самой секунды, как ты вошёл в нашу лодку. Никто не сможет сделать это до того, как мы его полностью не проверим.

– Мы недоверчивы, Смайк.

– Доверие мы также давно преодолели.

– Что вам известно о комнате воспоминаний? – серьёзно спросил Смайк.

– Мы знаем, например, что находится под покрывалом, – сказала несуществующая крошка номер один.

– Это – картина, – сказала несуществующая крошка номер два.

– Это картина Драконгоры, не правда ли, Смайк? – сказала несуществующая крошка номер три.

Смайк глубоко вдохнул. Он не отвечал.

– Что случилось, Смайк? Ответы закончились?

– Я не знаю, о чём вы говорите, – неуверенно сказал Смайк.

– Ты был там. Ты был в Драконгоре.

– И не только это. Ты навсегда изменил её внешний вид, Смайк.

– Ты тот, кто окрасил её в красный цвет.

– Неправда! – крикнул Смайк. – Никто не знает…