Румо, или Чудеса в темноте

— Приказывайте, Ваше Величество, — отважился проговорить один из них. — Нам дождаться, пока вольпертингеры вернутся к себе в город, или напасть прямо сейчас? Если следовать Красному пророчеству, стоит дождаться, пока они вернутся в город. Ведь в пророчестве ясно говорится о войне в наземном мире.

Гаунаб задумался. Все куда сложнее, чем он думал! Почему этот идиот Фрифтар его не предупредил? Исполнить Красное пророчество? Или просто атаковать? Может, атаковать сейчас, а потом велеть историкам записать, что пророчество исполнено? Да, так он и сделает. Ведь он король. Покончить с этим немедленно. И назад, в Бел. Гаунаб глубоко вздохнул.

— Лажею, бычто рафуки меднеленно акоатвали и чтоунижили гертинперволей! — приказал он.

Генералы непонимающе смотрели на короля.

— Как вы сказали? — переспросил один из них.

Гаунаб откашлялся.

— Лажею, бычто рафуки меднеленно акоатвали и чтоунижили гертинперволей! — повторил он громче.

Генералы нервно переглянулись. Им прежде не приходилось попадать в такое положение. Никто и никогда не говорил королю в лицо, что не понимает его слов.

— Вы лохогли? — вскрикнул Гаунаб. — Я казыприваю, бычто кляпротые рафуки меднеленно акоатвали и чтоунижили гертинперволей! Тоэ кат ложсно няпоть?

— Прошу прощения, Ваше Величество, — отважно проговорил один из генералов, — но мы не понимаем ваших приказов.

Остальные гневно сверкнули на него глазами. Такие слова — смертный приговор для всех.

Голос Гаунаба зазвучал тихо и вкрадчиво.

— Не нимапоете няме? — спросил он. — Жемот, я яснено ражавыюсь? Жетмо, у няме федект чери?

С озера донесся запах тухлятины, гигантский фраук дернулся, и все стоявшие на платформе качнулись.

Неожиданно Гаунаб совершенно успокоился. Язвительная улыбка растянулась еще шире, а взгляд опустел. В голове зазвучали голоса, голоса умерших Гаунабов.

— Слышишь нас, Гаунаб? — нашептывали они.

— Это мы.

— Гаунабы внутри тебя.

Гаунаб обрадовался. Наконец-то голоса! Они-то скажут, что делать.

— Мы гордимся тобой, Гаунаб!

— Ты кровь от крови нашей!

— Мозг от мозга!

— Великий повелитель фрауков!

— Неужели ты спустишь им это?

— Оскорбление Величества!

— Притворяются, будто не понимают приказов!

— Будто ты идиот, неспособный ясно выражаться.

— Хотят сделаться выше тебя, сами хотят командовать.

— Не позволяй им этого, Гаунаб!

— Именем всех Гаунабов: накажи их!

— Накажи, Гаунаб!

— Накажи!

Когда король очнулся от транса, все было кончено.

Один из генералов лежал на спине, подергиваясь, из разодранного горла хлестала кровь. Остальные в ужасе отпрянули.

Гаунаб встал на ноги. Как всегда после подобных эксцессов, его одолевала усталость.

— В чем дело? — крикнул один из погонщиков. — Фраук перестает повиноваться!

Чудовище встряхнулось, панцирь задрожал под ногами. Фраук остановился, беспокойно засвистев.

Гаунаб обтер кровь с губ.

— Тшо с мин? — спросил он. — Тшо с рафуком?

Гипноз спадает

Панцирь чудовища задрожал еще сильнее. В брюхе забурлил желудочный сок.

— Фраук почуял кровь! — вскрикнул один из генералов. — Он просыпается от гипноза!

— Ваше Величество! — крикнул королю другой генерал. — Как вы могли пролить кровь на спине фраука? Теперь он чует только кровь! Неужто вам ничего неизвестно об этих тварях?

Нет, неизвестно. Ему и не нужно. Он ведь король. Да как смеет этот червь говорить с ним в подобном тоне?

Гаунаб молнией бросился на генерала, вцепился ему в глотку, вырвал зубами кадык и выплюнул через парапет.

— Кат-то, — проговорил он. — Дебушь назть, как вориготь со нмой в котам нето!

Гаунаб бросил свою жертву. Опершись на парапет, генерал хрипел, зажимая рукой рану, а кровь капала на спину фраука.

— Я нимаприю доманваконие! — заревел Гаунаб. — Дге гертинперволи? Я их ничутожу!

Поднялся жуткий ураган, и над краем панциря фраука показался прозрачный хобот. Он пополз по платформе к окровавленному генералу, с хлюпаньем открылся, и несчастного засосало внутрь. Вояка пролетел по хоботу, как неживая кукла, а фраук яростно засвистел.

Хобот приподнялся, задрожал от жадности, двинулся к другому окровавленному солдату и проглотил его. Чудовище стало искать следующую жертву.

Генералы что-то кричали погонщикам, но фрауки давно стали неуправляемы. Многие бросились к лебедкам, чтобы спуститься в спасательных корзинах.

Гаунаб бросился к трону, взобрался на сиденье и пристегнулся ремнем.

— Я роколь! — прокричал он. — Рафук, казыприваю виноповаться нме!

Хобот извивался по платформе, засасывая одного воина за другим, не разбирая чинов. Многие предпочли разбиться о землю, чем погибнуть в брюхе фраука. Воздух огласился отчаянными криками.