Румо, или Чудеса в темноте

Должен пояснить: как ученый я одобряю использование искусственно созданных существ вместо подопытных кроликов. Вот моя речь в защиту лейденских человечков.

На мой взгляд, это самое верное средство испытать действие химикатов и лекарств, когда не хочется ставить эксперимент на животных. Лейденский человечек по большей части состоит из торфа, добытого из Кладбищенских болот на Дульском плоскогорье, а также смеси зыбучего песка из Беспределии, жира, глицерина и жидкой смолы. Из этой массы лепят человечка и оживляют при помощи алхимической батареи.

При правильном уходе и хранении человечек живет в бутылке с питательной жидкостью около месяца. Он реагирует на холод, тепло и всевозможные химические соединения, совсем как живой. Некоторые считают, будто у лейденского человечка есть душа и он чувствует боль, но я категорически отрицаю все эти суеверия. Как может чувствовать боль тот, у кого нет нервной системы? Я считаю варварством мучить лягушек и пытать мышей, когда можно воспользоваться гуманным средством. Моя речь окончена.

Мне попался человечек превосходного качества. Каждый раз, оживляя лейденского человечка, я даю ему имя. Нынешнего я назвал Гельмгольмом. Гельмгольм из Туман-города.

На ближайший месяц Гельмгольм станет моим главным собеседником. Всякий ученый одинок, а невеста его — наука!

Туман заглядывает в окно, будто шпион.

День 3

Утром ходил в город. Жители немного похожи на привидений, особенно когда неожиданно появляются перед тобой из тумана, тараща водянистые глаза.

Чего я только не слышал про этот взгляд! Дескать, злобные жители хотят тебя загипнотизировать или околдовать. Но этому (как и всему остальному) есть научное обоснование: жителям Туман-города приходится таращить глаза, потому что в городе очень мало света. И никакого дурного умысла. Еще один миф развенчан!

Туман все сгущается. Я искал магазин колониальных товаров и постепенно перестал различать дома. Вокруг — лишь серая пелена тумана. Вдруг передо мной возникла пара огромных глаз — такого пронзительного взгляда я прежде не видел. Я оцепенел от ужаса. Пара глаз — и ничего больше, только клубы тумана. Неужели привидение? Однако я смело шагнул вперед, мой визави сделал то же самое, и теперь нас разделяло всего несколько сантиметров. Тут подул ветер, туман рассеялся, и оказалось, что я стою перед витриной магазина. Мои собственные глаза отражались в стекле! Кстати, это и был магазинчик колониальных товаров.