Румп: Настоящая история о Румпельштильцхене (ЛП)

Но я же не мог не моргать. Глаза горели, а нос начал чесаться, снова захотелось чихнуть. Мои глаза наполнились слезами, а Хэйдел приближалась медленно, мучительно медленно. Слезы потекли по щекам, феи роились возле лица. Нос ужасно чесался, я хотел сдержаться, но не смог:

- Аап-чхи!

Хэйдел бросилась ко мне и перевернула ведро над моей головой. Грязь стекала по лицу, волосам и рукам.

Феи завизжали и бросились врассыпную. Хэйдел взяла гнездо, вытащила клочки шерсти и листья и пробила для них путь внутрь полого полена. Феи медленно успокаивались, собирали свои постельные принадлежности и возвращались обратно в гнездо.

Как только они устроились там, Хэйдел заковыляла ко мне, ее глаза сверлили меня.

- Такое уже случалось?

Конечно, это случалось раньше. Феи постоянно не давали мне прохода. Но Хэйдел уже подозревала, что со мной что-то не так, и я не собирался давать ей еще один повод так думать.

- Нет, ответил я, - феи обычно меня презирают.

- Разве? - казалось, она удивлена. - Здесь всегда было много фей: им нравятся красивые вещи, блестящие штучки, но с твоим приходом их вроде стало даже больше. Как будто они чуют то, что действительно любят, - золото.

- Золото? - переспросил я, как если бы слышал об этом впервые.

- Да, золото. Они чуют его издалека, даже глубоко под землей. Они чуют его, как волки чуют кровь, Роберт, - ее единственный глаз оказался на одном уровне с моими. Сердце в груди билось так сильно, что звон отдавался эхом в ушах.

- Меня зовут не Роберт, - тихо сказал я. - Моя мама так и не произнесла имя полностью перед смертью, так что целиком его никто никогда не слышал. Она только сказала «Румп...», - я нервно засмеялся, но Хэйдел молчала, только ее единственный глаз открылся еще шире. Она знала, каким должно быть имя. Слезы навернулись мне на глаза. Я не мог заплакать, только не сейчас, напротив Хэйдел, поэтому затаил дыхание, пока не успокоился.

- Так ты прял, не так ли? - спросила Хэйдел, ее голос немного смягчился.

Я кивнул.

- Спрял себе проблему?

- Ве... Бабушка моего друга сказала, что есть возможность решить проблему, сказала, что мне нужен штильцхен.

- Штильцхен, - задумчиво произнесла Хэйдел. - Да, я слышала об этом. Очень редкая, загадочная магия, никогда не встречала ее. Но да... возможно. Но даже если у тебя будет штильцхен, это будет сложно.

- А нет других вариантов?

Хэйдел положила свою узловатую руку мне на плечо и сжала:

- Только одно о прядении я знаю наверняка.

В ожидании все мое тело наполнилось надеждой.

- Если твоя шерсть спуталась, распутать ее сможешь только ты сам.

Сказав это, она снова завернула в передник гнездо с феями и заковыляла прочь. Не попросив помочь.

- Что-то не так, Роберт? Ты выглядишь бледным, - Ида потрогала мои щеки. - Ты ничего не ешь. Ты заболел?

- Просто устал.

- Слишком устал, чтобы есть?

Хэйдел взглянула на меня, но не произнесла ни слова. Она не рассказала Иде и Батильде о моем имени, но это почему-то заставляло чувствовать себя еще более безнадежно, как будто не было необходимости объяснять, потому что они все равно ничего не могли сделать.

Ида рано отправила меня в постель, но я никак не мог уснуть, ждал, пока заснут домашние. Услышав их ровное дыхание и храп, я прокрался в прядильню с пучком соломы. Прялка поблескивала в лунном свете. Я сел за нее, обычное дерево. Обыкновенная солома в моих руках. Солома и золото, ничем не примечательные, абсолютно не волшебные. Я силился ощутить магию в воздухе. Закрыв руками глаза, представил, как выталкиваю магию. Обратно в землю или к солнцу, или откуда она появилась.

В руках моих солома

Ей золотом не стать

Ведь золото есть золото

Соломе - не блистать!

Я нажал ногой на педаль и начал прясть. Солома есть солома. А золото...

Золото. Солома превратилась в золото. Я оборвал золотую нить и намотал ее на палец. Попробуем еще раз. Солома, солома, солома.

Золото. Я выругался и скатал нить в маленький шарик. Не позволю румпелю одержать верх надо мной.

У моих ног стояла корзина Хэйдел полная шерсти, я взял оттуда горсть. Может, солома и всегда превращается в золото, но могу же я прясть без магии.

Старую шерсть,

Тусклую шерсть

Сверкать не заставит никто

Золотом ярким,

Золотом светлым.

Каким бы не было твое мастерство.

Я крутил колесо с бешеной скоростью. Возможно, если я буду достаточно быстр, магия не успеет сработать. Сердце екнуло. Изменений не было! Но вдруг тусклый серый посветлел и замерцал и прямо на моих глазах превратился в толстую сверкающую нить, туго натянутую над колесом. Золото.

В горле будто камень застрял. Я быстро оборвал нить и отпрыгнул от прялки, будто мог заразить ее своим проклятием.

Затем я вернулся в кровать с золотыми нитями, намотанными на палец, он покраснел и начал неметь. Думал я о своей маме, как она держала меня при рождении и тихо шептала мое имя. Румпель...