Румшеринг

– Как… что ты тут делаешь? – слово «как» у него дало оттяжечку в бас. «Что» – прозвучало дискантом. А «ты тут делаешь» – вышло шепотом.

– Съемки… отдыхаю вот, – она пыталась формулировать спокойно, тщательно подбирая слова, – видимо, как и ты…

– Я… ты…

Он делал над собой страшнейшие усилия, но, видимо, мысли, цепляясь одна за другую, не давали словам складываться в предложения. Лариса жестом остановила эти жалкие потуги:

– Не начинай, все и так понятно, – она поднялась с кровати.

– Ты ее знаешь? – и тут спутница Павла догадливо открыла рот. – Это твоя, что ли?

Снова произошла пауза, после которой обе невольные Ларисины гостьи прыснули со смеха. Но она не обращала на них никакого внимания. Более того, ей действительно стало абсолютно безразлично все то, что касалось их с Павлом отношений. Глубоко внутри она прекрасно все осознавала еще очень давно, и сейчас, наверное, лишь получила наглядное тому подтверждение. Думать об отношениях не хотелось совсем. С телефоном в руках она встала и направилась к сумке с вещами. Взяв всё в охапку, подошла к входной двери и провела ладонью у панели. Дверь не среагировала. Световой и механический индикаторы дружно проявляли полную безучастность ко всему.

– Не открывается… – растерянно произнесла Лариса.

Все разом смолкли. В наступившей тишине неумолкаемая фоновая музыка из динамика смартфона стала восприниматься как откровенная издёвка.

– Что значит, не открывается? – нахмурился Павел и подошел к двери.

Его набор действий, сопровождающийся толчками, ударами, сдвигами и прочим, никак не помог ситуации. Дверь категорически отказывалась открываться. Как оказалось, забастовали вообще все внутренние системы апартаментов. Свет, вода, вентиляция и прочее просто не желали включаться.

Все присутствующие, не сговариваясь, уткнулись в свои смартфоны и стали шерстить приложение румшеринга. Минуту спустя их взгляды пересеклись.

– У меня нет сети, – произнес Павел.

«Тоже…», – хором подтвердили девушки и устремили взоры на Ларису.

– Что? – та, ничего не понимая, так и продолжала стоять у входной двери с вещами под мышкой и зажатым в руке, играющим надоевшую всем мелодию, смартфоном.

– У тебя же есть связь? – спросил Павел.

– Странно, – и Лариса показала смартфон с горящим в режиме ожидания ответа дисплеем.

Все индикаторы сети показывали ее отсутствие. Работал лишь WI-FI.

– Как тогда работает дозвон?

– Внутренняя сеть? По WI-FI? А в интернет доступ есть? – смекалисто спросила Евгения.

Лариса открыла веб-браузер. Домашняя страница переадресовывалась на новую, непривычную ей статичную, содержащую описание какой-то доставки чего-то там. Другие сайты не открывались. А точнее, все они по времени истечения запроса переадресовывались на все ту же страницу доставки, интерактивные элементы которой «не отвечали».

Постояв пару минут в попытках найти объяснение происходящему, они пришли к выводу, что лучше просто продолжить ожидать ответ оператора, ведь музыка не отключалась.

Лариса вновь заняла угол кровати, бросив вещи у ног. Все попытки Павла украдкой завести с ней разговор она профессионально игнорировала, не выказывая ни малейших эмоций. Чтобы чем-нибудь себя занять, она принялась наблюдать за Евгенией, вспомнившей наконец-то

о своём забытом в этой кутерьме спутнике и пытавшейся теперь бесплодно достучаться в закрытую дверь туалетной комнаты. Так и не получив ответа после нескольких тщетных попыток проломиться внутрь, та уселась за барную стойку, взобравшись на высокий стул с блестящими металлическими ножками и спинкой.

Время тянулось с убийственной медленностью. Музыка продолжала играть, уже откровенно раздражая всех участников этой трагикомедии.

– И сколько мы здесь просидим? – раздраженно спросила «подруга» Павла.

– Наверное, до утра, – прошептала Женя, тряхнув головой и откидывая назад растрепанные волосы, – обычно утром приходят из клининг-сервиса.

– Да, в районе 10 утра. Ты на ночь бронировала или на несколько суток? – спросил Павел у Ларисы.

– Сутки…

– Тогда можем просидеть и дольше…

– Может, окно? – высказал соображение кто-то из присутствующих, и все мигом образовались у зашторенного окна. Вид с высоты двадцать первого этажа не способствовал возникновению радужных перспектив. Город спал. В свете уличного освещения они не заметили ничего и никого, дающего надежду на скорое вызволение, к тому же отсутствовала сама возможность открыть заблокированное окно.

Скрипящий мужской голос за их спинами, раздавшийся со стороны входной двери, заставил всех вздрогнуть:

– Сказали, занести внутрь? Так?

– Не закрывай дверь! – Павел уже нёсся к входу гигантскими прыжками.

– Что? – растерялся парень с большой курьерской термо-сумкой за спиной. – Я доставку принес, как и заказывали, – и он нерешительно шагнул внутрь.

Входная дверь медленно закрылась, издав привычное механическое «ж-ж-ж».

– Да ты че, специально, сука? – добежав, разъярился Павел.

– Что такое? Мне сказали пройти внутрь с доставкой… – проскрипел смущённо парнишка. Он снял сумку с плеч и поставил на пол. – Значит, чаевых не оставите?