Run For Your Life

Поезд приближался к станции на углу Пятьдесят первой улицы и Лексингтон-авеню. Машинист, видимо, все-таки понял, что случилось что-то неладное, и внезапно затормозил. Потерявшие равновесие полицейские потянулись за «глоками».

— Я сказал нет, черт возьми! — заорал Учитель. Левой рукой он выстрелил из «кольта» сорок пятого калибра в колено, пах и голову мужчине. Одновременно правой расстрелял последние четыре патрона поверх портупеи женщины. Нужно было не попасть в эти чертовы кевларовые бронежилеты.

Казалось, из ушей его брызнула кровь, от грохота «кольта» сорок пятого калибра без глушителя в голове словно взорвалось несколько крохотных бомбочек. Но вместе с ними бушевали эндорфины. Какой кайф! Не сравнимый ни с чем в мире.

Поезд, содрогнувшись, остановился, двери автоматически открылись. Ждущий на платформе бизнесмен хотел было войти в вагон, но, замерев на секунду, стремительно убежал.

Учитель собрался сделать то же самое, но тут позади него раздался выстрел, и пуля просвистела мимо уха. Он резко повернулся и замер.

Стреляла женщина-полицейский. Она лежала с простреленным животом на полу вагона, однако пыталась поймать его в прицел ходящего ходуном пистолета. Какое мужество под огнем!

— Великолепно, — искренне похвалил Учитель. — Ты заслуживаешь медали. Очень сожалею, что вынужден это сделать.

Он поднял «кольт» сорок пятого калибра и прицелился в ее испуганное лицо.

— Право, сожалею, — сказал он и нажал на спуск.

Глава тридцать третья

Я не мог поверить! Черт возьми, что происходит в этом мире? Когда мы заканчивали собрание опергруппы, стало известно, что в центре города стрельба поднималась дважды. По предварительным сообщениям, в районе Рокфеллер-центра какой-то мерзавец убил женщину и двоих транспортных полицейских.

Тот, кого мы искали. Сомнений больше не было.

Даже с включенной сиреной у меня ушло почти сорок минут, чтобы проехать через затор возле управления и добраться до места происшествия на углу Пятьдесят первой улицы и Лексингтон-авеню.

Над Ситикорп-билдинг завис полицейский вертолет, рокочущий, казалось, в такт с моим сердцем, когда я пробирался через толпу, бурлящую на полностью блокированной Пятьдесят первой улице.

Незнакомый сержант пропустил меня под желтую ленту у спуска в метро. Его унылое лицо сказало мне о том, чего я не хотел знать. Громкие звуки полицейских радиостанций и сирен сопровождали меня, пока я спускался в жаркий, тесный лестничный колодец.

В туннеле стоял поезд. Вдоль одного из передних вагонов толпились на платформе около двадцати полицейских. Я увидел на окровавленном полу стреляные гильзы и с первого взгляда понял, что было произведено несколько выстрелов.

Толпа полицейских раздалась, когда фельдшеры выкатили из вагона каталку. Все быстро обнажили головы. Грузный спецназовец рядом со мной перекрестился. Когда каталка приблизилась, я последовал его примеру, тряся головой, чтобы избавиться от внезапного онемения в груди.

Жертвой была молодая женщина из транспортной полиции. Я знал только, что ее звали Тония Гриффит, и не мог даже разглядеть лица, залитого кровью.

Я спросил одного из транспортных полицейских о напарнике Тонии и услышал, что его везут в больницу «Бельвью».

— Есть надежда? — спросил спецназовец.

Транспортный полицейский не ответил.

— Сукин сын, — произнес спецназовец, яростно стиснув кулаки. — Проклятый сукин сын.

Я не смог бы сказать это лучше.

За прошедший час все изменилось. Преступник убил одного, может, двоих наших. Ставки резко поднялись.

Теперь дело стало личным.

Глава тридцать четвертая

Я последовал за каталкой на улицу, фельдшеры подвезли ее к «скорой помощи» и перенесли туда Тонию Гриффит. Водитель захлопнул заднюю дверцу сел в кабину и включил проблесковый маячок. Потом, видимо, передумал, выключил его и медленно влился в поток автомобилей. Спешить в морг незачем.

Провожая взглядом машину, ехавшую к Крайслер-билдинг, я поймал себя на мысли о работе в Эй-би-си. Хватит с меня стрельбы и смертей. По крайней мере именно так я считал в ту минуту.

Детектив Терри Лейвери, топая, поднялся по лестнице следом за мной.

— Майк, я только что разговаривал с начальником участка, — сказал он. — Стрелявший скрылся. Район тщательно обыскали в метро и на поверхности, останавливали автобусы и такси, но никаких следов.

Все это уже сообщил спецназовец.

«Сукин сын».

— Свидетели? — спросил я.

— Около дюжины. Они, конечно, перепугались, когда началась стрельба, но описания сходятся. Белый мужчина с черными волосами, в темных очках, одетый в джинсы и майку с рисунками. У него было два пистолета, сорок пятого и двадцать второго калибра. По пистолету в руке, как у Джесси Джеймса.

Я изумленно покачал головой. Человек убивает обученных, вооруженных полицейских одновременно из двух пистолетов? Словно в вестерне Джона Ву. Чтобы выхватить оружие, навести и выстрелить под огнем, требуется невероятный уровень мастерства и выучки.

— Либо он служил в спецподразделениях, либо это самый удачливый идиот в мире, — сказал я — Будем надеяться, что последнее.