Руна на ладони

Но с другой стороны, этот Ульф раз за разом просит и предлагает, но силой не настаивает…

— Да, — не слишком уверенно сказала Света. Покивала головой, добавила: — Йес.

— Иди за мной, — тут же распорядился Ульф. — Я отведу тебя на корабль. Можешь больше не хромать и не горбиться. Со мной тебя не тронут.

***

Совсем не хромать не получалось, потому что один из каблуков отлетел.

Но идти не горбясь было удобнее. Правда, под сумкой, которую Света пристроила на спину, под водолазку, кожу жгло — от жары, от пота.

Корабль Ульфа покачивался на конце причала, четвертого слева. Выглядел он так же, как и пара других кораблей, стоявших на приколе у того же причала — высокие нос и корма, украшенные драконьими головами, мачты без парусов…

Дойдя до пары досок, перекинутых с причала на борт корабля, оборотень остановился. Сказал, поворачиваясь к ней:

— Я обещал тебя не касаться — и не коснусь. Но тут ты можешь упасть в воду. Поэтому я предлагаю тебе самой коснуться меня.

И Ульф вытянул руку. Ладонью вверх.

А если у них это что-то означает, усомнилась Света. Раз взялась за ручку, значит, пообещала жениться…

Она качнула головой, пробормотала по-русски:

— Нет.

Оборотень не изменился в лице. Отступил в сторону, жестом указал ей на сходни.

И она пошла вперед.

Доски подрагивали под ногами, Света делала меленькие шажки, расставив руки и чувствуя на себе взгляды нескольких мужиков, стоявших на палубе корабля. Но все-таки дошла, не упав, и спрыгнула на палубу.

Рядом тут же оказался оборотень, пробормотал:

— Направо.

А потом первым двинулся к дыре, видневшейся в паре шагов от мачты.

Каюта, которую Ульф ей так щедро уступил, оказалась крохотной комнатушкой, прятавшейся под настилом палубы. Из пары небольших окошек, забранных, как ни странно, тонким и вполне прозрачным стеклом, лился солнечный свет.

Обстановка тут оказалась более чем скромная — ворох мехов в одном из углов и громадный сундук напротив двери. Все.

Оборотень молча прошел мимо Светы, замершей в шаге от порога. Открыл сундук, достал что-то, повернулся к ней.

— Вот нож. В нашем мире даже женщине без оружия нельзя. К тому же с ним тебе будет спокойнее.

Ульф стоял у сундука, не двигаясь с места — и Света, сдернув шапку и повязку с глаза, подошла. Осторожно, одной рукой взяла нож.

Он был вложен в ножны, с которых свисал кожаный шнурок, длины вполне достаточной, чтобы надеть на шею. Подвеска по здешней моде…

Света подсунула шапку под ворот куртки, топорщившийся на бедрах. Взялась за нож уже двумя руками, дернула за рукоять, обмотанную полосками все той же кожи, с серебристо поблескивавшим навершием.

— Со временем я подберу для тебя другой клинок, — сообщил Ульф. — У этого рукоять для твоей ладони длинновата. Но пока — сойдет.

Со временем, подумала Света. Значит, оборотень уверен, что она от него теперь никуда не денется.

Лезвие оказалось длиной с её ладонь. Шириной в два пальца, с наточенной кромкой, льдисто поблескивавшей на свету.

— Сейчас я уйду, — быстро сказал Ульф, не спускавший с неё взгляда. — Но скоро вернусь. Тебе принесут еду. Если ты захочешь справить нужду, выйди на палубу. Я предупрежу своих людей, тебя сразу отведут в нужник.

Света смутилась. А оборотень спокойно заявил:

— Ещё кое-что. Как тебя зовут, девушка?

Она вернула нож в ножны — лезвие тихо прошуршало по коже, из которой они были сшиты. Уронила:

— Светлана.

— Свейтлан? — оборотень приоткрыл губы в подобии улыбки. Блеснула зубчатая кромка клыков. — А имя отца?

Это ещё зачем, хмуро подумала Света. Но все-таки ответила:

— Олег.

— Свейтлан Холегсдоутир, — медленно протянул Ульф. — Мне нравится твое имя. Подожди моего возвращения, и мы ещё раз поговорим обо всем. А пока отдыхай… Свейтлан.

Он закрыл сундук и двинулся к выходу. Пока обходил её с левой стороны, смотрел не отрываясь, искоса. Словно изучал.

Когда дверь за ним захлопнулась, Света первым делом швырнула нож на ворох мехов в углу — и начала избавляться от маскировки. Спина под сумкой горела прямо-таки нестерпимо…

Она развязала рукава куртки, прикрывавшей бедра, расстегнула молнию, швырнула одежку на сундук. Потом забежала в угол за дверью — чтобы распахнувшаяся створка прикрыла от входящего, если что. Стянула водолазку, майку, державшуюся только на талии, чтобы та казалась потолще. Развязала колготки, которые зимой надевала под джинсы, а сейчас навертела на грудь, придавив её…

И наконец освободилась от сумки, ремень которой, укоротив, накинула на одно плечо, как перевязь. Пробежалась по каюте, положила все поверх куртки, опять натянула водолазку.

Затем, плюнув на все, разулась — и босиком подошла к окошку. После сапог на меху доски казались приятно прохладными.

За оконцем расстилалась широкая полоса воды. Дальше, у следующего причала, покачивались корабли, похожие на корабль Ормульфсона. Слышался приглушенный плеск волн о борт корабля, далекие крики чаек.

Самое время, чтобы обдумать все как следует, решила Света.

То, что говорил — и предлагал — Ормульфсон, звучало вроде бы разумно. И вел он себя вполне по-джентельменски, но…