Руна на ладони

— Сначала ты легла на мое ложе, и только после этого открыла короткое имя. Благодарю, что все-таки почтила меня.

Света виновато вскинула брови, пожала плечами. Ульф фыркнул, сказал уже другим тоном — более ровным и строгим:

— Нам надо поговорить, Свейта. О многом.

Она с готовностью кивнула. Ульф объявил чуть более мягко:

— Если бы я не помнил, какой ты выбралась тогда из той пещеры — хромой и горбатой… то ещё подумал бы, что открыть, а что нет. Но я влез в опасное дело. Если вдруг исчезну, ты должна знать, что случилось. Хотя бы для того, чтобы решить, что тебе делать дальше. Однако сначала…

Он вдруг сгреб её — и ноги у Светы оторвались от пола. Пробормотал, шагнув к постели:

— Оставшееся время надо использовать с толком.

Света дернулась, порылась в памяти, выпалила:

— Дверь.

А в следующее мгновенье уже ощутила, как её опускают на постель. Ульф сел рядом, тут же хлопнул ладонью по доскам рядом с меховыми покрывалами — когти издали костяной звук. Бросил:

— Неулайхт скеула мин! Вот теперь дверь заперта. Ты довольна, жена?

Света кивнула — и ухватилась за руки Ульфа, уже тянувшиеся к подолу её одежды. Потребовала:

— Торгейр! Говорить!

Ульф ухмыльнулся. Но руки от подола убрал. Сказал, глядя ей в глаза:

— Я тебе говорил о том, что конунг Олаф пропал? Так вот, он не просто пропал, его убили. Один из наших волков унюхал запах мертвечины там, где конунга видели в последний раз. На Торгейра тоже покушались — причем убийца появился в его каюте посреди открытого моря. И я предполагаю, что он попал туда с помощью руны Врат. Из черного пролома, который вдруг появился в переборке…

Он замолчал, быстро расстегнул ремень, кинул на палубу рядом с постелью. Звякнула пряжка. Ульф сдернул с себя рубаху, склонился над замершей Светой. Блеснула серебряная гривна, качнулась, на палец отойдя от его кожи. Затупленные когти скользнули по её щеке, легко щекоча…

Руна Врат, с изумлением подумала Света.

И сдула с носа короткую молочную шерстинку, спланировавшую сверху — со светлой поросли на груди Ульфа.

Получается, она тут не одна такая?

— Кто-то ещё владеет магией рун, — объявил Ульф.

Он чуть откинулся назад, коснулся её ноги. Прошелся пальцами, задирая рубаху вместе с сарафаном. Света ощутила тепло его ладони на внутренней стороне колена.

— Пожалуй, я не должен рассказывать все даром, — уронил вдруг Ульф.

И вытянулся на постели рядом с ней. Рука, обхватившая её колено, скользнула выше. Прогулялась по внутренней стороне бедра. Тупые вершинки когтей легко надавили на кожу…

Потом он замер над ней, медленно прошелся языком по губам. Выдохнул:

— Яблоко. Сорвали два дня назад. С дерева, росшего на южном склоне. Сладкое.

Его губы едва шевелились — и были слишком близко. Серебряная гривна коснулась её шеи. Ладонь оборотня под одеждой скользнула ещё выше. Пальцы мягко погладили холмик между ног, сейчас прикрытый тканью. Дотянулись до узла на бедре, державшего подобие бикини, которое Света себе соорудила. С завязками Ульф справился одной рукой…

А потом он её поцеловал. Бережно, подсунув вторую руку под затылок.

Как и в прошлую ночь, его движения были осторожными — и все же быстрыми. Клыки придавили нижнюю губу, тут же отпустили.

— Торгейр, — выдохнула Света, едва он оторвался от её губ.

— Твоя одежда, — тихо ответил Ульф.

Его когти прошлись по её животу — щекотливо дрогнувшему в ответ. Взъерошили кудряшки между ног. Распустили матерчатые тесемки с другой стороны.

— В нашем мире, когда муж желает, жена делает то, что ей положено, — ещё тише прежнего сказал он.

И его губы вдруг очутились у её уха. Клыки Ульфа прихватили мочку, тут же отпустили.

— Она не упрямится, если муж хочет получить свое, — пробормотал он. — Что, в вашем мире это не так? Жена отказывает, да ещё и торгуется? То, что я оборотень, и понимаю, что ты женщина из людей, не такая, как я, не означает, что я стерплю все. Ты сама захотела взять меня в мужья, Свейта. Но уже…

Он замолчал, потому что Света, посмотрев ему в глаза, ухватилась за платье с рубахой — которые Ульф успел задрать до бедер. Уперлась в постель плечами и пятками, прогнулась, дернув одежду к поясу.

Было немного стыдно, потому что каюту сейчас заливал дневной свет. Но прошлой ночью он уже смотрел на неё — обнаженную, без всего. Так что смысла жеманиться она не видела.

Развязанное бикини, прихваченное складками рубахи, вместе с ней сползло с тела. А когда Света прогнулась, его рука, лежавшая на холмике под животом, скользнула ей между ног.

И вышло так, будто она сама двинулась, подставляясь под его ладонь. Когтистые пальцы с готовностью прошлись по самому нежному месту. Её словно погладили между ног неровными бусинами из отполированной кости. Шелково-гладкими. Прохладными и твердыми…

Но в следующее мгновенье его ладонь исчезла, сам Ульф откинулся в сторону — а Света, покраснев от смущения, села на постели. Дернула платье и рубаху вверх.

И Ульф тут же опрокинул Свету на подушки, одной рукой мягко толкнув её под грудью — а второй подхватив под затылок.