Рунет. Сотворенные кумиры

— В какой-то момент я проснулся утром, схватил компьютер и написал первую историю — как Владимир Набоков и Владимир Сорокин едят христианских младенцев, — наобум. Просто надо было что-то делать. Такое классное доменное имя — надо что-то делать, а делать ничего не получается. Вот, значит, и стал писать эти истории. Причем мне ужасно не нравилось лебезение, которое было вокруг Путина: в телике его никто не называл «президент Путин», а всегда — «Владимир Владимирович». Меня это так задело, что я приписал «тм» и решил, что буду писать не про Путина, а про разных Владимиров. Составил себе список таких Владимиров и попробовал про них писать, но все равно съехал на Путина. И вдруг стал получаться вот этот миф, с андроидом Борисом Грызловым. Это меня затянуло. И главное, оказалось, что не надо особенно ничего придумывать: в новостях столько всего было. Потом, когда я решил делать «Аллу Борисовну», я размыслил: кто еще есть такой же медийный? — только Пугачева. Надо, значит, писать про Пугачеву, про нее тоже, наверное, много новостей. Но про нее оказалось мало новостей. И она у меня загнулась. А про Владимира Владимировича что угодно можно было писать, он на таком драйве был! Потом уже, когда проекту стало много лет, интерес стал иногда появляться, иногда пропадать… Сейчас он в таком мерцающем уже режиме.

— Какая сейчас посещаемость?

— Не знаю, тысяч пять-семь в день, наверное. В лучшие времена было 20 тысяч в день.

В мае 2005 года, когда «Владимир Владимировичтм» вышел на бумаге, я брала у Максима Кононенко интервью для сайта Полит. ру. Разумеется, я задала вопрос, который тогда уже всерьез волновал многих: «Что будет с Владимиром Владимировичем в 2008 году?» «Он, естественно, закроется», — уверенно сказал Кононенко. «И вы уже знаете как?» — «Знаю, да. Он пойдет на рыбалку. Он просто очень хочет пойти на рыбалку вот уже три года, но у него никак не получается: все время что-то мешает». — «То есть у Владимира Владимировича будет тихий благостный конец?» — «Да, сентиментальный такой. Это вообще очень сентиментальная писанина».

— Ну а как он мог закрыться, если Путин не уехал на рыбалку?! — оправдывается осенью 2008-го Паркер, гордящийся своим умением предсказывать общественно-политическое будущее. — Для меня это реально была страшная ломка, я не знал, что делать, как с ним быть. Во-первых, жалко, потому что все-таки проект работающий, посещаемый. А про Медведева делать глупо как-то: уже столько всяких реплик «Владимира Владимировича» понаделали про разных людей.

«На ВВ (тм) вдруг перестала работать админка, — пишет mrparker 2 января 2009 года. — Стал выяснять — оказывается, в комбобоксе установки даты закончились года. Последний был 2008. Ну, понятно, когда ее делали — были уверены, что после 2008 года не понадобится.

Ну че, дописал туда года до 2016-го».

— В ЖЖ есть еще glavred — блог с короткими парадоксальными историями на тему новостей из мира СМИ по типу Владимира Владимировичатм, только там главный герой — теперь уже «бывший главный редактор журнала Men’s Health»[60].

— Это что! — подхватывает Паркер. — Когда еще были губернаторские выборы, это предлагалось в пакете политтехнологических услуг по всей России: сайт про кандидата типа «Владимир Владимирович. ру». Их делали на потоке. Первый был про Матвиенко, потом — про Росселя, про каких-то футбольных тренеров. Glavred, кстати, гениальный. Я не знаю, кто его пишет, но это человек большого литературного таланта. А я, мне кажется, нашел какой-то выход: «Однажды Владимир Владимирович Путин и президент РФ Дмитрий Анатольевич Медведев.» Это и ситуации отвечает, и я как бы выкрутился.

— Но у вас теперь Владимир Владимирович почти в каждой истории «с отчаяньем в глазах» почему-то.

— Ну, просто я же нахожусь в очень жестком формате. За все это долгое время придумалось какое-то количество шаблонов, которые все время применяются. И есть главный шаблон, которому я всегда следую: «Однажды Владимир Владимирович Путин.» — в начале истории, и какая-то завершающая фраза в конце. Хотя многие мне говорят, что с точки зрения литературы это плохо. Но я все время ставлю жирную точку в конце вот такую. И не могу из этого круга вырваться. А какие у него могут быть еще реакции? Ну, я и пишу: «побледнел», «покраснел», «широко раскрыл глаза». Уже можно не читать после этих фраз.