Рунная птица Джейр (СИ)

- Некогда мне отдыхать. Спасибо, что подсказал, - всадник свистнул коротко, подзывая коня. – И о том, что случилось, не болтай, если большой беды не хочешь. Счастливо оставаться.

- Милсдарь… ты бы хоть взял чего на дорогу. Мы от чистого сердца, за честь почтем. Мяса, вина, хлебушка…

- Ничего мне не надо, - ответил воин с какой-то странной печалью в голосе. – Прощай, старик.

Он легко вскочил в седло и пронесся по улице, исчезая с глаз. Староста смотрел ему вслед. Он и не заметил, как рядом с ним появились люди, осмелившиеся вернуться на майдан, чтобы посмотреть, чем закончилась схватка.

- Матерь милосердная, страх-то какой! – Кум старосты, рябой Живей, стоял выпучив глаза и смотрел на мертвецов в лужах застывающей на морозе крови. – Чего будет-то теперь!

- Ничего не будет, - старосты вытер слезящиеся глаза. – Мужиков собирайте, быстро, запрягайте подводы, свозите хворост и дрова в овраг за мельницей. Разбойников этих, собак бесхвостых, закопать надобно.

- Боже всевышний, всесильный! Демон это был, как пить дать, демон. Один десяток посек.

- Воин это был, каких мало, - ответил староста. – Истинный воин. Давно я таких не встречал и видно уже не встречу в этой жизни. Эй, чего встали, рты разинув? Пошли, работа ждет. А потом праздновать будем. Есть за кого сегодня чару поднять.

***

Над Златоградом висели тяжелые темные тучи, и шел снег. Утренний крепкий мороз слегка утих, но порывы ветра пробирали до костей даже тепло одетых. У въезда в город, на изрытом сотнями колес и копыт тракте, выстроились вереницы телег и фур, забитых людьми, укрывшимися от холода и снега под тентами. Всадник в красном плаще проехал мимо каравана прямо к воротам между двумя высокими круглыми башнями, опоясанными зубчатыми балконами. В глубокой арке ворот собралась большая толпа, терпеливо ожидавшая, когда стражники снизойдут до них и позволят им пройти в город.

- Стоять! – гаркнул старший из стражников, заметив воина, проезжающего сквозь расступающуюся перед ним толпу. – Именем императора!

- Ты начальник стражи? – спросил воин, так и убрав с лица закрывавшего его шарфа.

- Я и есть, коли интересно, - стражник с любопытством посмотрел на необычного гостя. – Кто будешь?

- Просто человек.

- А я вот буду сержант Клоссен, - стражник принял важную позу, выставил правую ногу вперед, взялся за рукоять длинного меча. – Ты, никак, в город собрался попасть?

- Именно так, любезный сержант.

- Тогда посмотри вокруг себя, - сержант показал на толпу. – Все эти люди тоже хотят в город. Да только наш город не лукошко бездонное, всех не втолкаешь.

- Понимаю, - всадник показал сверкнувшую в полутьме под аркой серебряную монету. – Я могу заплатить за въезд.

- Это само собой. Тут все платят: крестьяне по грошу с головы, купцы и мастеровые по пять грошей, а уж с чужеземцев берем по двенадцать грошей, или один серебряный имперталь. За коня и рухлядь платишь отдельно.

- Ну, раз так, открывай ворота. Я могу заплатить.

- Погоди, господин хороший, не так быстро. Тебе, как чужаку в наших краях, не верноподданному нашему, надобно разрешительную грамоту выписать, а на это время требуется.

- И сколько времени на это нужно? – с легким раздражением в голосе спросил всадник.

- А это как капитан Форджак рассудит.

- Хорошо, я все понял.

- А коли понял, сходи с коня, - приказал сержант. – В Златоград верхом позволено только знатным особам въезжать.

- Да, порядки у вас, - усмехнулся всадник. – Ну, а как если я знатная особа?

- Конь у тебя добрее не бывает, да и одежка с оружием справные, - согласился Клоссен, - но кто тебя знает, может ты разбойник какой? Больно чисто на нашем языке говоришь. На лбу у тебя титул не написан, так что спешивайся.

Всадник издал короткий звук, похожий на презрительный смешок, и легко соскочил с коня. Клоссен тут же протянул руку.

- Деньги давай, - велел он.

Рыцарь бросил ему серебряную монету, которую Клоссен ловко поймал одной рукой.

- Как тебя зовут, воин? – осведомился он.

- Хендрик фон Эшер из Глаббенберга.

- Так ты с севера будешь? Из Хагриста? А чего в Златоград приехал?

- По делам. Деньги ты получил. Теперь я могу проехать?

- Теперь можешь.

Рыцарь кивнул и под неодобрительными и завистливыми взглядами набившейся под арку и окоченевшей от вечернего мороза неплатежеспособной бедноты прошел за ворота, в немощеный, грязный, задымленный и замусоренный двор. Клоссен провел его в кордегардию.

Капитан Форджак, постный старик в черно-желтом осином дублете с гербом города, распекал одного из стражников.

- Из Глаббенберга? – спросил он, когда Хендрик представился. – Далеко. И дорога наверняка нелегкой была.

- Скорее утомительной. В двух днях пути от города пришлось повоевать.

- На тебя напали?

- Не на меня. Шайка мародеров пыталась обобрать крестьян. Я решил, что это неправильно.