Руны на клинках

А я не только рысь, но ещё и сильный маг. Другие маги, не рыси, испытывают к европейцам близкие эмоции, поддерживают меня и усиливают в эфире. В атаке чувствуется общая растерянность врага, и она перерастает в панику.

Но это просто маги что-то чувствуют, к делу не пришьёшь. Да приглашают меня пехотные командиры послушать пленных. С их слов перед тем, как они заметили русские танки, почувствовали обречённость. А с танками будто пришёл сам ужас. Эти ощущения путали мысли и мешали двигаться.

Объективно подтверждено, что могут маги усиливать мне свойства, о которых сами не имеют понятия. Я парням про клановые бонусы рысей не говорил, даже не все знают, что я тотемный воин. Однако психическое воздействие по площади фиксируется незаинтересованными наблюдателями.

Кстати, европейцы в курсе, что стоят они против армии колдуна Большова. Никто меня у них не любит, даже за мою голову командование посулило миллион марок. Но радости это им не приносит и на грош, все вместе матерят судьбу, а некоторые офицеры из штабов пытаются куда-нибудь перевестись.

* * *

Да, вот больше стало у пехоты пленных, так как участились наши атаки. На войне ведь, если не атакуешь ты, атакуют тебя. А если на атаки не хватает сил, стоим в обороне и силы накапливаем.

Однако наши тоже регулярно получают с востока боеприпасы и пополнение. Не, все любят покой, и сидели бы себе ровно, но ведь война. И за неактивность командиров часто снимают с понижением должности для перевоспитания.

За дурость тоже снимают с понижением, только уже навсегда, потому планы операций нужно предъявить сначала вышестоящему штабу. А то ж за самоуправство возможен трибунал, который запросто может закончиться расстрелом. У нас не судят только победителей.

Вот «наверху» планы посмотрят и скажут по телефону:

— Пока погоди, — или. — Ну, попробуй.

Ответственность всё равно вся на исполнителях. Мне-то хорошо пока воплощать чужие решения, и на уровне рот, даже отдельных и танковых, оно не сказывается. А уже пехотные комбаты с «хозяйством» и «землёй» жалуются на военную несправедливость. Впрочем, война всегда несправедлива.

Но это всё философия, в реальности же исполнители всегда всем недовольны — войск дали мало, соседи валяют Ваньку, погода паршивая, позиция могла быть намного лучше, враг не так расположен и вообще его слишком много. А поскольку командиры люди военные, мыслят практически, вот и возникают планы, как европейца на данном участке конкретно прищемить.

Придумывают командиры планы, шлют их «наверх» и точно знают, что в случае успеха устное одобрение станет приказом, и вся слава уйдёт «выше». Просто в армии на любом этаже есть те, кто сверху.

И они тоже у себя не ерундой заняты. Им нужно своевременно реагировать на изменения обстановки, а если она сука не меняется? Если враг норовит встать в оборону? Прикажете слететь с должности за неактивность?

Тут без инициативы снизу никуда! Ведь им тоже всё не нравится, есть какие-то планы, и всегда проще развить маленький успех в большой, чем планировать с нуля.

Вот наша отдельная танковая рота и участвует в бесконечных атаках, поддерживает пехоту. А если помогаем что-то оборонять, то это точно недавно захватили и не успели ещё закрепиться.

Вы, наверное, будете смеяться, но вся эта суета тоже называется обороной. Только активной. Ну, если приказа на большое наступления нет, значит, что всё это такое? Однозначно оборона.

Кстати, по своим действиям да по разговорам с командирами пехоты я понял, что противник на нашем фронте утратил инициативу. А инициатива на войне не баран чихнул и на дороге не валяется, за неё нужно бороться. Теперь сидит европеец в окопе и на ромашке гадает, куда ему прилетит. Мяч всегда у нас.

И что мы с инициативой делаем? Даже я, лейтенантик несчастный, понимаю, что нет приказа на большое наступление, и в ближайшее время не ожидается. Может это понять враг? Запросто.

Я лично совсем от происходящего не в восторге. Я бы собрал силы в кулак и так вдарил, что европеец летел бы до самого Берлина. Но я офицер и выполняю приказы. К тому же у всего есть свои плюсы, у европейца полно трудностей.

Как оно на северо-западе, мне не докладывают, а на нашем фронте Гардарика открыто наращивает силы, никого лично не имея в виду. Уже большая экономия на мерах маскировки.

И любое количество неминуемо переходит в новое качество. У каждой пехотной дивизии есть хоть один биплан для быстрой связи и разведки, но часто их немного больше одного. Нашим артиллеристам проще искать цели, а европеец вынужден увеличивать число зениток буквально везде.

Когда враг шёл вперёд, пренебрегал ПВО, но за всё ж приходится платить. Вот в обороне и настигла его расплата. Зенитки требуют много боеприпасов и живых расчётов, которых надо кормить. Всё это занимает место в вагонах, которые надо протащить через оккупированную территорию. А потом обратно везти поломанные установки, ведь зенитки — самая массовая и очевидная цель бипланов.