Руны на теле

В результате именно у таких бояр самые сильные позиции в ополчении к началу большой войны и на ранних её этапах. Именно поэтому на меня навели оружие целых четыре представителя Совета обороны. Поэтому меня хотел уничтожить генерал-майор Иванов, сильный маг и дельный военоначальник.

Да, такие бояре страшная опасность, но ведь на них не написано. У них те же права бояр! Они всегда были и будут. Многие условно нормальные бояре считают их благом. Ну, есть у парней свои закидоны, но в целом же здравые и очень полезные.

А некоторые бояре видят в них возможную альтернативу и готовы к ним присоединиться, если Гардарика в нынешнем виде будет проигрывать Европе. Уж лучше временная диктатура части бояр, чем европейское ярмо навсегда.

Совету обороны всё равно, его придумали, чтобы выигрывать в войнах. Но не всё равно капитану Логинову! И вовсе не потому, что некоторые бояре ему более симпатичны или менее отвратительны.

Бояре, если установят любую диктатуру, станут стремиться только к положению в структуре власти, наплевав на её эффективность. Всякая теория становится догмой, если никем не оспаривается, а это ошибки, или миллионы солдатских жизней.

Вот Иванов был хорошим военным, но стал генералом и принялся бороться за своё положение. Таких генералов множество. Они перекрывают путь наверх действительно сильным конкурентам, и зримое тому воплощение – их ненависть к отдельным частям.

Если офицер не гнётся под таких генералов, не улыбается по-собачьи, его убивают. Отдельные части – возможность себя показать, добиться нетривиальных результатов, карьерная лесенка для офицеров на войне. Потому к ногтю все отдельные части!

Генерал-майор Иванов ведь только по радио узнал, что командир отдельного танкового батальона тот самый боярин Артём Большов. Изменил он планы? Нет, Иванов был настолько в себе уверен, что даже обрадовался, что он уничтожит такую птицу!

В Совете обороны признали разумность доводов Логинова, поэтому дали ему распоряжение о смещении Иванова. И те же бояре отправили его с теми офицерами, что поехали расправляться с боярином Большовым. Чтоб Логинов сам предметно убедился в утопичности своих предложений.

Теперь живого боярина Большова сфотографируют в парадной форме военные корреспонденты, я дам интервью «Московскому еженедельнику», где подробно расскажу о генерал-майоре Иванове.

И бояре в Совете обороны спросят себя, а так ли им хочется прыгать из окон с лимонками в жопах. А ведь всё тем и кончится, если и дальше отмахиваться от капитана Логинова и пренебрегать боярином Большовым.

Я хорошо отдохну, на базе Московского Корпуса укомплектую лучшими в Гардарике танкистами новый батальон и поеду на фронт. Только никто не будет этого знать.

Теперь за каждой отдельной частью будет маячить моя зловещая тень. Все генералы во всех командирах отдельных частей будут видеть боярина Большова или такого же отморозка.

Генералы более не смогут давить отдельные части и станут их использовать по максимуму. Они сами станут выдвигать офицеров, пробовать, рисковать, а не втирать начальству глазки. Конкуренция обострится, и генералы наплюют на все негласные договорённости. Каждый будет добиваться своих результатов, двигать свою группу.

Ну, а бояре, кто хотел диктатуры в стране, потеряв перспективы на власть, встанут перед выбором: идти по пути предательства или работать на победу. Логинов уверен, что подавляющее большинство сумеет пережить потерю амбиций. И война перейдёт в новую фазу.

Я ещё не забыл, зачем это всё? Пока Совет обороны вынужден делать нейтральную мину и использовать любые дрязги. Да, генерал-майор Иванов стремился меня уничтожить, а я всячески боролся с обстоятельствами. Причём неприятелю всё это известно, он всё учитывал!

И что в результате? Немцы готовили город N к осаде, собрали немало запасов, и всё это успешно использовали против европейской армии. Европа была вынуждена бросить против сплошь трофейной артиллерии тактические бомбардировщики!

Сбито полторы сотни машин! Одно их присутствие на фронте в корне меняет ситуацию. Всё, их больше нет. И как венец всего окружение крупных сил, которые Европа бросила в гневе, ради своих амбиций.

Европейцы, конечно, сделают выводы, будут пробовать новые подходы, и Гардарика просто обязана идти впереди. Просто чтобы выжить. Ведь если смотреть на отношение потерь, картинка получается загляденье. Почти пять европейцев за русского! А если в абсолютных числах? Ничего не поменялось!

Пятьсот миллионов за вычетом Британии дают четыреста, да против двухсот пятидесяти Гардарики. На эту секунду убито полтора миллиона европейцев. Пусть в год будет два. Чтобы просто сравняться, нам понадобится более десяти лет такой войны.

Да-да, на войне гибнут молодые, активные, и техника значит очень многое. Без техники и войны бы не устраивали, они без техники убивали бы слишком мало людей и ни на что бы не влияли.