Руны Одина

– Да… – Россомаха подкинул в костёр пару веток. – Кое-что успел. Туда можно пройти, зная Слова, только что это за Слова, я выяснить пока не сумел. А вот Диего, поди, знает. Точно, знает. – Он задумался, глаза подёрнулись мечтательной дымкой. – Думаю…– Сказал какое-то время спустя, – всё у нас получится. Чувство такое. А у тебя?

– Сейчас у меня бессонница, и мне ничего не кажется. – Проворчала Санька. – Давай, рябиновки, что ли, дёрнем?..

Позади и выше них, абсолютно не слышный и не видимый, лежал снежный барс, слишком крупный для диких кошек своего вида; щуря яркие глаза, в которых отражался огонь костра, он время от времени смачно облизывал усы и прислушивался к разговору двоих у костра. Сложно определять настроение кошек по их морде, но у этого кота выражение было явно презрительное.

Глава третья Руна Беркана

Диего вернулся утром, с рассветом, бодрый и довольный, заявил, что сыт, и рассказал о странном стойбище выше по реке, над руслом которой они шли весь день.

– Да нет, не выверты. – Возразил на испуганный вопрос Саньки. – Вообще не нечисть, что и странно.

– Почему?

– Там одни женщины. Причём, молодые и красивые.

Хара усмехнулся и хлопнул Росомаху по плечу, но ничего не сказал; тот нахмурился и ответил ему тычком под рёбра, бросив пугливый взгляд на Саньку.

– Наведаемся? – Спросил Диего.

– А это по пути? – Недовольно спросила Санька. Как только Россомаха взялся скрывать от неё свои похождения, в ней, как в истинной женщине, проснулась ревность.

– Точнёхонько по курсу. – Засмеялся Диего, садясь в седло. – Я решил ночью немного разведать путь, покружил по округе. – Даже очень странно.

– Да. – Согласился Россомаха. – Женщины… Молодые и красивые. Если по какой-то причине ушли от своих стойбищ, то должны были глухое место выбрать, вдали от троп. Что, все красивые?

– И ещё какие. – Диего посмотрел с высоты седла на Саньку, подмигнул ей по своей привычке:

– Не то, что ты, козочка моя.

Санька оскорбилась. Она в курсе была, что не Мерлин Монро, но это было уже хамство!

– Какое тебе дело до моей внешности? – Спросила надменно.

– Я тебе нравлюсь; рано или поздно ты меня станешь домогаться, а я хочу сразу всё расставить по местам. – Глаза его откровенно смеялись, когда он нагнулся к ней с седла. – Чтобы ты была благодарна, что такой, как я, польстился на такую, как ты.

Нагнулся он достаточно близко, чтобы получить от Саньки сочную и хлёсткую оплеуху. Остальные, не слышавшие того, что он сказал, встрепенулись, Россомаха рванулся к ним, но Диего, засмеявшись, послал коня вперёд, а Санька, красная от гнева, фыркнула:

– Сама справлюсь! – И бросилась к своему коню.

Все волновались, а Диего наблюдал за ними и усмехался. Они ехали уже около получаса, а никаких примет того, что поблизости есть стойбище, не наблюдалось… Россомаха уже начал проявлять признаки нетерпения, и трижды спросил, туда ли они едут, когда Хара вдруг сказал:

– Он наврал. Посмеялся над нами.

– Правда, что ли? – Опешил Россомаха, и Диего расхохотался:

– Видел бы ты свою морду! Конечно. Сам подумай: что тут делать кучке молодых баб, без мужиков?! Да ещё красивых! – Фыркнул весело. – Для тебя скучковались?!

Россомаха гневно глянул на него, но ничего не сказал и не сделал, как того боялась Санька… У которой отлегло от сердца. Единственная из них, она на шутку Диего не обиделась, и даже нашла, что у него своеобразное чувство юмора. Больно уж ей не хотелось оказаться среди толпы красавиц! Когда опасность миновала, у неё даже настроение поднялось.

– А в Азии, – начала она, – живут амазонки; вот они действительно живут без мужчин, сами воюют и охотятся. Даже отрезают себе одну грудь, чтобы легче было целиться из лука. Только если бы вы набрели на них, вам бы крепко досталось, потому, что мужчин они к себе не допускают.

– И как поголовье пополняется? – Ехидно поинтересовался Диего. Санька хихикнула.

– Может, воруют девочек в соседних племенах? Я как-то на этом не зацикливалась. А ихнюю царицу Ипполиту, жуткую красавицу…

– Без груди? – Буркнул Россомаха.

– Царице не обязательно себе что-то отрезать. Так вот… Ихнюю царицу похитил для греческого царя Геракл. Я вам про него рассказывала. И она, между прочим, неплохо у него прижилась…

– Ещё бы. – Фыркнул Диего. – Я её понимаю.

– А я – нет, – заявила Санька, – если привык командовать, подчиниться тяжко. И всё равно будешь искать способ вернуться к прежнему.

– Наверное, она всё-таки дома командовала. – Примирительно сказал Хара. – Как оно всегда получается.

– Ты столько знаешь, – заметил Диего, чуть придержав коня, и поехав вровень с Санькой, – а слово «Асгард» тебе знакомо?

– Странно, что ты спросил. – Поколебавшись, сказала Санька.

– Почему?

– Это слово принадлежит тому же народу, что и руны на твоих костях. А ты его откуда знаешь?

– Говорю же тебе: Солнце знает всё. – Усмехнулся Диего. – Что ещё ты знаешь об этом народе?

– Я рассказывала вам про Беовульфа, и про Тора, и про Эрика Ясноглазого. И про Локи.

– А в той земле ты была?