Руны смерти, руны любви

– Толку-то от этих облав, – скривилась Рикке. – И потом Татуировщика в сеть не поймать, уйдет. Его надо ловить индивидуально, прицельно, не сетью, а сачком. Сегодня у нас день знакомства с новыми местами. Сейчас мы выпьем пиво и пойдем в картинную галерею, где будем громко рассуждать о минимализме.

– О чем?

– О минимализме. Это такое направление в живописи. В основном говорить буду я, а ты только хмыкай в своем репертуаре и качай головой. Возможно, что из этого выйдет толк…

– А, возможно, и нет, – Оле хмыкнул, как было велено, и покачал головой.

От внутреннего настроя зависит очень многое, недаром говорят, что домовые не любят помогать нытикам и букам, но охотно облегчают жизнь тем, кто весел и доброжелателен. Каждый получает от жизни то, чего он ждет. Оле был настроен пессимистично, поэтому им с Рикке не повезло – часовое сиденье в вонючем баре и часовое хождение по обшарпанному подвалу, гордо именующему себя «галереей», не принесло никакой пользы – не нашли чего-то похожего на манеру Татуировщика и ни с кем не познакомились. Оле нельзя было винить в меланхолии, потому что он был смертельно уставшим после полуторасуточной работы. Рикке и не винила, просто решила, что впредь будет приходить сюда одна, без Оле. Его черед наступит, когда понадобится проверить какую-нибудь информацию или кого-то официально допросить. Вообще-то, Рикке изначально не очень-то надеялась на Оле в качестве спутника, тем более, что наметанный глаз без труда узнал бы в нем полицейского, а то и кто-то из знакомых попался бы. Но Рикке хотела, чтобы Оле знал, где она будет искать нити, ведущие к Татуировщику. На всякий случай, мало ли что, вдруг Рикке (не оставь меня, святая Бригитта!) попадет в лапы к Татуировщику раньше, чем он к ней в сачок. Тогда у Оле хотя бы будет место, откуда можно начать поиски. Кроме того, Рикке решила завести особую папку на компьютере и записывать туда отчеты о своих поисках с указанием всех контактов. Невозможно представить, насколько бы облегчилась работа полиции, если бы все люди имели обыкновение хранить в своих компьютерах детальную информацию о своих контактах! Приведя Оле в «Коп ог ундеркоп» и в галерею, а так же показав ему «Фалернос» и ночной клуб «Вигго», о котором упомянул Хенрик, Рикке «подстраховалась» на случай своего возможного поражения. Поражения, о котором не хотелось думать, но которое нельзя было сбрасывать со счетов. У любого дела есть два исхода – плохой и хороший.

Кое-какую пользу из первого рейда по Вестербро Рикке извлекла. Прежде всего, она поняла, что одеваться надо как можно проще и что пара пятен на джинсах или сломанный язычок молнии на куртке придутся только кстати. А еще решила, что неплохо будет иметь при себе что-нибудь увесистое, чем можно отбиваться. Проклятые датские законы требуют специального разрешения почти на все средства самообороны, но про медные пестики от ступок в них, кажется, ничего не сказано, а пестиком можно так припечатать, что мало не покажется.

Но больше всего Рикке полагалась на свой ум. И немного на советы Хенрика, как человека сведущего и разделяющего ее взгляды. Хенрик звонил Рикке в воскресенье, интересовался, занят ли у нее вечер, явно хотел встретиться, но Рикке уже решила по новой наведаться в Вестербро, в более простецком виде и без спутников, поэтому попросила перенести встречу на вечер пятницы. Подумала при этом, что пятничные посиделки с Хенриком, кажется, становятся традицией. Хенрик не возражал, сказал только, что в следующее воскресенье он на неделю уедет в Лондон и очень надеется видеть Рикке до отъезда.

Хенрик нравился Рикке все больше и больше. Тем, что интересовался делами Рикке не для проформы, а искренне, тем, что не настаивал, а только надеялся и вообще нравился, потому что нравился. Потому что с ним было легко. Аура взаимопонимания трансформировалась в ощущение давнего знакомства и некоего душевного родства.

6

О воскресном вечере наутро думать совсем не хотелось, потому что голова раскалывалась, в ушах стучало, а желудок порывался вывернуться наизнанку, несмотря на то, что был совершенно пуст. И винить некого, кроме себя самой. Собственные силы надо рассчитывать правильно и, налегая на выпивку, нельзя забывать о еде.

Угнетало не только похмелье, но и ощущение того, что вчера она наелась дерьма. Профессиональному психологу таких ощущений испытывать не положено, это, по меньшей мере, непрофессионально, да и работа в полиции не способствует формированию карамельно-пряничного мнения о человечестве, но есть предел всему. Интервьюировать какого-нибудь социопата и составлять его психологический портрет – это одно. Общаться с социопатом и притворяться, что ты разделяешь его взгляды – другое. Теперь-то Рикке в полной мере поняла коллег, то и дело жалующихся на то, с какими ублюдками им приходится иметь дело.