Руны судьбы (Осенний Лис - 5)

Сейчас, уже второй раз за день вглядываясь в знакомые черты, Томас вдруг подумал, что ему неимоверно, неправдоподобно повезло, что первым заявился тот мальчишка, а после - тот, второй, и только потом - этот священник-инквизитор и солдаты. Всё это неким странным образом подготовило его к этой внезапной встрече и притупило первое волнение. Очень трудно было бы сохранить спокойствие и это равнодушное, чуть заинтересованное выражение лица, случись священнику опередить тех двоих. "Всё-таки наш Лисс - очень маленький город, - вдруг мелькнула в голове непрошеная мысль. - О, да очень маленький..."

Томас боялся. Томас очень боялся. Но сейчас почему-то даже руки у него не дрожали.

- Нет, - сказал он твёрдо и с сожалением покачал головой. Сложил очки и аккуратно положил их на стойку. - Я никогда его не видел.

- Уверены? - спросил священник.

- Да. Мои глаза не те, что раньше, - несколько неудачно попытался пошутить Томас, - но память у меня пока ещё хорошая. Мне очень жаль, добавил он, обвёл взглядом священника, и его спутников. - Могу я чем-нибудь ещё вам помочь, святой отец?

- Нет. Впрочем, угостите нас пивом. Мне говорили, что у вас хорошее пиво.

- Лучшее в городе.

- Прекрасно. Тогда - пива мне и шестерым моим сопровождающим. Они заплатят. Пива и чего-нибудь закусить.

- Право, не знаю, - замялся трактирщик. - Сейчас уже поздно и плита почти остыла. Яичница? Мясо?

- О, да. Замечательно. Мясо - солдатам, яичницу - мне и моему ученику.

- Тогда подождите минутку.

Пока испанцы располагались в зале, Томас с профессиональной ловкостью наполнил кружки, отнёс их к столу и удалился на кухню. Жену тревожить не хотелось. Он подбросил в печь угля, поддул мехами пламя, снял с крюка две сковородки и принялся за дело.

Оказавшись в своей привычной стихии, Томас несколько подуспокоился и теперь, разбивая яйца и переворачивая скворчащее мясо, уже всерьёз задумался над всем произошедшим. А происходило что-то странное. Томас плохо разбирался в живописи, в рисовании, да и вообще в искусстве. Можно сказать - совсем никак не разбирался. Но всё же в состоянии был понять, что портрет, который был у мальчика, и тот портрет, который предъявил для опознания монах, рисовала одна и та же рука. Неужели мальчишка работал на инквизитора? Да нет, не могло такого быть. Тогда откуда он у парнишки? Спрашивать об этом у монаха не хотелось.

Девятое или десятое яйцо оказалось с кровавыми хлопьями. ТоМас выругался шёпотом и принялся вылавливать и вырезать концом ножа кровавые куски. Мысли его приняли иное направление.

Зачем Жуга вообще понадобился инквизиции? Хотя этого следовало ожидать. Испанцы в последнее время совсем озверели. Святая Церковь видела еретиков, где надо и не надо ("Надо бы кошек из зала убрать", - в тон вдруг подумалось ему). Но травник... Чем мог досадить им травник? Впрочем, было бы желание, а причину всегда можно отыскать. Нелюдимый, неизвестно где проживающий, Жуга всегда был личностью немного подозрительной.

Они все искали одного человека. Все. Томас поразмыслил и твёрдо решил предупредить травника, как только тот появится в городе. Это было возможно проделать. Понаблюдать за домом, и за тем, другим... Это могло быть опасным, но старый кабатчик умел платить свои долги.

Он появился в зале, неся в руках дымящую яичницу и сковородку с мясом, поставил их перед священниками и солдатами, выложил меж ними булку хлеба и спросил у монаха, не надо ли чего ещё.

- Спасибо, ничего, - за всех ответил тот. - А кстати, - он вдруг обернулся, - к вам сегодня, случаем, не заходил мальчишка?

- Мальчишка? - Томас лихорадочно пытался сообразить, что к чему.

- Да. Такой, знаете ли, оборванец в драном кожухе без рукавов, маленький, как табуретка, и нахальный, как обезьяна.

Описания инквизитора были профессионально кратки и убийственно точны. Томас сглотнул так сильно, что заболел старый шрам на горле, и с деланным равнодушием пожал плечами:

- Мальчишки? Я не помню. Заходило штуки три. Может быть, и был такой, как вы здесь описали. Я их не запоминаю.

- Ну, этого мальчишку вы бы наверняка запомнили. Он мог вам показывать такой же рисунок, как у меня.

Томас с трудом заставил себя держаться спокойно. Сердце его забилось.

- Вообче-то, да, такого я наверняка запомнил бы, - сказал он, стараясь говорить небрежно, и опять пожал плечами. - Вот тока мне до вас никто ничего такого не показывал.

Пытливый взгляд священника, казалось, видел Томаса насквозь. Внимательный такой взгляд, поощряющий, всё понимающий.

Всё понимающий.

Всё-всё.

- Так значит, он здесь был.

Запахло жареным. Теперь отпираться было бы уже опасно.

- Я не могу ручаться за всяких мальчиков, святой отец, - развёл руками Томас. - Вы же меня понимаете? Да, был похожий парень. Хлеба попросил. Я дал. Денег у него не было.

- Давно?

- Давно.

- Прекрасно, - вновь сказал монах и неожиданно сменил тему, словно вопрос отныне был уже закрыт: - Так какую гостиницу вы, говорите, нам порекомендуете?