Русь богатырская. Героический век

Именно после этого ставший побратимом Святослава Калокир призвал его выступить уже не против Болгарии, но против Византии — то есть в действительности против злодея-узурпатора Цимисхия. Об этом убедительно сказано в современном комментарии к «Истории» Льва Диакона: «Лев в своем повествовании объединил два похода Святослава (имеются в виду походы 968 и 969 года в Болгарию; уже это явное искажение свидетельствует о недостоверности повествования Льва Диакона. — В. К.) в один, так что, помимо прочих недоразумений, произошло смешение целей начальной и последующей деятельности Калокира… Лишь тогда, когда Калокир получил сообщение об убийстве Никифора (напомню: своего покровителя. — В. К.), он решил при опоре на Святослава поднять мятеж и захватить власть… Версия о начальном этапе действий Калокира (что он будто бы побуждал Святослава бороться еще с самим Никифором. — В. К.), изложенная Львом, исходила от официальных кругов правительства Иоанна Цимисхия»[111] (которое стремилось представить Святослава непримиримым врагом не нынешнего императора, а Византии как таковой). Следует знать и о «недовольстве военной аристократии (византийской) по поводу расправы над Никифором и возведения на престол его убийцы»; известны и тогдашние прямые византийские восстания против Цимисхия. И трудно усомниться в том, что Святослав понимал войну против организатора подлого убийства Никифора (который был союзником Святослава) как требование воинской чести и долга.

Византийские хронисты и историки — прежде всего Лев Диакон — запечатлели и действия, и сам образ Святослава во время его противоборства с императором Иоанном Цимисхием; сведения русской летописи гораздо более скупы и отрывочны. Поэтому для знания и понимания личности Святослава необходимо опереться на эти первоисточники — к тому же мало известные широкому кругу интересующихся отечественной историей людей.

^{Номисма Иоанна I Цимисхия. На реверсе — император, благословляемый Богородицей}

Правда, Лев Диакон, который в своем сочинении, написанном в 980-х годах, подробнее всех рассказал о русском князе, во многом, как уже говорилось, искажает реальность; иначе, впрочем, и не могло быть, ибо Лев, по-видимому, служил «придворным дьяконом» самого Иоанна Цимисхия в последний (975) год его правления (это доказывал знаменитый византинист К. Б. Газе) и проникся той ненавистью, которую, без сомнения, питал сей император к своему опаснейшему врагу. Тем не менее, историк волей-неволей воссоздал многие замечательнейшие черты русского полководца.

Лев, о чем уже шла речь, пытается утверждать, что Святослав будто бы покушался свергнуть еще и императора Никифора (чтобы посадить на его место своего «побратима» Калокира). Однако в «Истории» Льва не приведен ни один факт, который доказывал бы, что Святослав действительно выступал против Никифора.

Более того: Лев сам свидетельствует, что вообще первая враждебная акция в тогдашних русско-византийских отношениях исходила не от Святослава, но от Цимисхия, который вскоре после своего прихода к власти «отрядил» к Святославу «послов с требованием, чтобы он, получив обещанную императором Никифором за набег на мисян (болгар) награду (неожиданно убитый император, оказывается, не успел передать эту награду. — В. К.), удалился в свои области… покинув Мисию, которая принадлежит ромеям… Ибо… мисяне покинули родные места (болгары и в самом деле жили до середины VII века не у Дуная, а в степях севернее Кавказа. — В. К.) и, бродя по Европе, захватили… эту область (будущую Болгарию. — В. К.) и поселились в ней».

В определенном смысле Цимисхий вроде бы был прав: придунайские земли, населенные болгарами, когда-то входили в Империю. Однако уже почти три столетия на этих землях существовало независимое Болгарское царство. И Святослав имел основания ответить Цимисхию (проявив своеобразный геополитический «максимализм»), что пусть-де как раз византийцы «тотчас же покинут Европу, на которую они не имеют права, и убираются в Азию, а иначе пусть и не надеются на заключение мира с тавроскифами» (русскими). В этих суждениях Святослава выразилось, между прочим, недюжинное знание истории, поскольку давным-давно, за триста лет до того, в VII веке, воинственные славянские и тюркские племена действительно почти полностью вытеснили византийцев из европейской части их Империи.

^{Лев Диакон (до 950 — ок. 1000), византийский писатель, историк, принадлежал к придворным кругам. Хорошая осведомленность в вопросах придворной жизни и политики того времени делает его ценным источником по истории Византии, Болгарии и Руси}