Читаем Русь - Дорога из глубин тысячелетий, Когда оживают легенды полностью

Но род Гостомысла пресекся. Четверо его сыновей умерли или погибли в воинах, а три дочери были отданы "суседним князем в жены". Причем наследников он лишился, уже будучи глубоким стариком, когда был не в состоянии произвести потомство (Кузьмичев И. К. "Лада". М., 1990). Можно предположить, что последний княжич или княжичи погибли как раз в ходе борьбы с викингами в начале 850-х. И незадолго до смерти Гостомысл якобы увидел сон, как "из чрева средние дочери его Умилы" выросло чудесное дерево, от плода которого насыщаются люди всей земли. Волхвы истолковали сон таким образом, что: "От сынов ея имать наследити ему, и земля угобзится княжением его". Тогда Гостомысл призвал старейшин от союзных славянских и финских племен и уговорил их призвать Рюрика, который и был сыном Умилы. Кстати, только Лаврентьевский список "Повести временных лет" ограничивает эту коалицию, сложившуюся в Северо-Западной Руси, словенами, кривичами, чудью и весью. Другие источники указывают, что она была больше. Ипатьевский список летописи сообщает "ркоша русь, чудь, словене, кривичи и весь", то есть здесь проживала и ветвь русов, то ли переселившаяся на север еще после гибели Русколани, вместе со словенами, то ли в более поздние времена - от хазарского ига. А Иоакимовская летопись кроме русов добавляет еще и дреговичей, соседних с кривичами.

Нелишне напомнить, что с легкой руки Н. М. Карамзина и первых переводчиков в отечественную историческую литературу вкралось существенное искажение целей посольства, направленного к Рюрику. Было переведено: "Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет - идите княжить и владеть нами". Хотя ни в одной летописи слова "порядок" не значится. Везде говорится либо "наряда в ней нет", либо "нарядника в ней нет". То есть нет правителя или системы управления (в Средневековье немыслимой в отрыве от персонального правителя), а не "порядка". Из этих фактов уже более ясна причина "призвания варягов". Правящая династия пресеклась по мужской линии. Скорее всего, на юге еще имелись представители древних княжеских родов, но они были данниками хазар, и о передаче им власти, разумеется, даже речи быть не могло. А Рюрик являлся внуком Гостомысла по дочерней линии и остался его законным наследником.

Да и этнически прибалтийские бодричи были близки новгородцам. Вспомним, что русы, ушедшие на восток, отделились от них во II в., а словене отделились от русов в конце IV- начале V вв., всего через 2-2,5 столетия после исхода. Поэтому не удивителен вывод, сделанный антропологом Т. Алексеевой в 1974 г., что "средневековые новгородцы и бодричн имели сходные антропологические характеристики". В 1841 г. лингвист Бурмайст установил, что "язык ободритов ближе к языку восточных славян, чем к польскому". А археологические данные показали, что древнейшая новгородская керамика аналогична мекленбургской. В славянской семье эти ветви были близко родственными, и в трудной ситуации для новгородцев выглядит вполне естественным обращение за помощью именно к бодричам. Точно так же в чешских сказаниях после смерти бездетного Чеха народ призвал на княжение его племянника Крока от родственных ляхов.

Кстати, и у Нестора, обо многом умалчивающего, содержится указание, что новгородской коалиции было отнюдь не безразлично, к каким варягам обращаться. "Сице бо звахуть ты варагы-русь, яко же друзни зовутся свее (шведы), друзин же оурмани (норманны), англяне (англичане или датчане-англы) инии и готе (готы), тако и си", то есть четко выражена национальная принадлежность. Иначе отправлять посольство "за море" оказалось бы совсем не обязательно - варягами кишела вся Балтика. Славянское происхождение Рюрика косвенно подтверждает и "Велесова Книга". Настроенная резко против него, она восклицает : "Рюрик не русич" (III, 8/1). Поскольку ни о ком другом из завоевателей такого не говорится, значит свое право на власть Рюрик обосновывал именно тем, что он русич.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
100 великих замков
100 великих замков

Великие крепости и замки всегда будут привлекать всех, кто хочет своими глазами увидеть лучшие творения человечества. Московский Кремль, новгородский Детинец, Лондонский Тауэр, афинский Акрополь, мавританская крепость Альгамбра, Пражский Град, город-крепость Дубровник, Шильонский замок, каирская Цитадель принадлежат прекрасному и вечному. «У камня долгая память», – говорит болгарская пословица. И поэтому снова возвращаются к памятникам прошлого историки и поэты, художники и путешественники.Новая книга из серии «100 великих» рассказывает о наиболее выдающихся замках мира и связанных с ними ярких и драматичных событиях, о людях, что строили их и разрушали, любили и ненавидели, творили и мечтали.

Надежда Алексеевна Ионина

История / Научная литература / Энциклопедии / Прочая научная литература / Образование и наука
Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела
Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела

С человеческим телом часто происходят чудеса. Любое отклонение от принятой нормы не проходит незамеченным. Среди нас живут карлики, гиганты и лунатики. Кто-то подвержен галлюцинациям, кто-то совсем не может есть, многие тоскуют от недостатка солнца. Эти метаморфозы всегда порождали небылицы и мифы, пока наука всерьез не взялась за их изучение. Гэвин Фрэнсис исследует самые живучие мифы и объясняет их природу. Он обращается к изменениям в теле своих пациентов, как долгожданным, так и нежелательным, и объясняет, почему эти метаморфозы не случайны и важны для всего человечества. Все свои мысли автор подкрепляет случаями из практики и рассказами из истории медицины, искусства, литературы.

Гэвин Фрэнсис

Медицина / Научная литература / Образование и наука