Читаем Русь - Дорога из глубин тысячелетий, Когда оживают легенды полностью

Тем более что на каганат посыпались новые проблемы. В 870-х годах в Китае вспыхнуло восстание Хуан Чао, в ходе которого хозяйство страны было подорвано, города разрушены, иностранные купцы, которых китайское простонародье ненавидело, перебиты, а их подворья разграблены. Торговля по Шелковому пути, щедро питавшая Хазарию, прервалась. Оставалось как-то компенсировать убытки за счет другого источника - работорговли. Но выкачивать рабов из славянских племен теперь тоже было чревато - они запросто могли передаться Киеву или Новгороду. Поэтому хазары активизировали охоту за людьми среди северокавказских, поволжских и степных народов. И в результате поссорились со своей ударной силой - печенегами. Да и мудрено было бы не поссориться. Как свидетельствовали Ибн-Русте и Гардизи, "хазары каждый год совершают поход в страну печенегов для поимки рабов и продажи их в страны ислама". Собственно, они промышляли этим и раньше, но до поры до времени это сходило с рук, поскольку печенеги не были едины в политическом отношении - у них было восемь кланов, каждый из которых жил и управлялся сам по себе. То есть можно было дружить с одними и обращать в рабство других. Но в связи с усилением этой деятельности печенегов все же допекло, и они ответили яростными набегами.

Кстати, сложившееся в нашей исторической и художественной литературе представление о печенегах, гузах, торках и половцах как о близких родичах гуннов и татаро-монголов, совершенно неверно. Все эти народы были европеоидами, потомками древних скифских, сарматских и туранских племен, некогда населявших азиатские степи. Куманы, например, по свидетельствам современников были голубоглазыми и светловолосыми - свое прозвище "половцы" они получили на Руси как раз по цвету волос от "полова" (солома). То же относится и к печенегам - в "Повести временных лет" за печенега выдает себя киевский мальчик, знающий их язык. Свои прежние индоарийскне языки они в мешанине кочевых народов действительно утратили и говорили на уже на тюркских наречиях. Естественно, успели они впитать в себя и другие корни, тюркские, угорские.

Произошли в этот период и смещения других внешнеполитических ориентиров Хазарии. Налаживание отношений с Византией автоматически вызвало охлаждение их с Болгарией, тем более что там тоже произошли крупные перемены. В 864 г. царь Борис принял христианство, а когда империя в связи с этим попыталась подмять его под себя и сделать не только формальным, но и фактическим подданным, Борис стал наводить контакты не с Константинополем, а с германскими королевствами и с папой Римским, через которого добился разрешения на автономную архиепископию. Ко всему прочему, после принятия христианства Болгария перестала быть поставщиком рабов и связи с ней утратили для Хазарии всякую прелесть. Тогда каганат начал искать мира и дружбы с мадьярами, которые могли оказать помощь против печенегов и к тому же находились в пике своего могущества - их войска доходили до Вены, и пленных они могли поставлять в огромных количествах. Бывшая тюркская аристократия Хазарии успела уже раствориться в мадьярских племенах, вражда с ней потеряла старую остроту, и взаимовыгодный союз был заключен, что вызвало окончательный разрыв с Болгарией.

Таким образом, враждующие коалиции перетасовались. Теперь определилось противостояние Византии, венгров и Хазарии против немцев, болгар и печенегов, причем в этот запутанный политический клубок оказались вовлечены зависимые от них славянские племена. Но в это время на театре разворачивающихся действий появилась и сразу заявила о себе новая мощная сила. Вдруг выяснилось, что в вопросах государственной организации и упрочения власти Рюрик все же преуспел. Уже вскоре после его смерти, в 882 г., Олег повел на Днепр не только варяжскую дружину, но и многочисленное ополчение из новгородцев, кривичей, чуди, веси и меряй. Разбираться в людях Рюрик тоже умел: норманн Олег, назначенный им регентом при малолетнем Игоре, оказался мудрым и дальновидным правителем судя по его делам, одним из лучших правителей Руси на этом историческом этапе. Ребенка он сделал знаменем похода. Игорь родился на Руси и для любых прежних оппозиционеров был уже заведомо "своим", русичем. Олег вел войско за восстановление законной древней династии против узурпаторов, и не мудрено, что народ охотно пошел за ним. И Аскольда с Диром он казнил как раз за самозванство - для любого славянина IX века такая причина выглядела вполне убедительной и справедливой. Поэтому переворот носил верхушечный характер, и никакого сопротивления полянами оказано не было - каждый из них хорошо знал о незаконности княжения Аскольда. Да и недовольных властью самозванцев, очевидно, хватало.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
100 великих замков
100 великих замков

Великие крепости и замки всегда будут привлекать всех, кто хочет своими глазами увидеть лучшие творения человечества. Московский Кремль, новгородский Детинец, Лондонский Тауэр, афинский Акрополь, мавританская крепость Альгамбра, Пражский Град, город-крепость Дубровник, Шильонский замок, каирская Цитадель принадлежат прекрасному и вечному. «У камня долгая память», – говорит болгарская пословица. И поэтому снова возвращаются к памятникам прошлого историки и поэты, художники и путешественники.Новая книга из серии «100 великих» рассказывает о наиболее выдающихся замках мира и связанных с ними ярких и драматичных событиях, о людях, что строили их и разрушали, любили и ненавидели, творили и мечтали.

Надежда Алексеевна Ионина

История / Научная литература / Энциклопедии / Прочая научная литература / Образование и наука
Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела
Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела

С человеческим телом часто происходят чудеса. Любое отклонение от принятой нормы не проходит незамеченным. Среди нас живут карлики, гиганты и лунатики. Кто-то подвержен галлюцинациям, кто-то совсем не может есть, многие тоскуют от недостатка солнца. Эти метаморфозы всегда порождали небылицы и мифы, пока наука всерьез не взялась за их изучение. Гэвин Фрэнсис исследует самые живучие мифы и объясняет их природу. Он обращается к изменениям в теле своих пациентов, как долгожданным, так и нежелательным, и объясняет, почему эти метаморфозы не случайны и важны для всего человечества. Все свои мысли автор подкрепляет случаями из практики и рассказами из истории медицины, искусства, литературы.

Гэвин Фрэнсис

Медицина / Научная литература / Образование и наука