Русь - Дорога из глубин тысячелетий, Когда оживают легенды

Обратите внимание, что в связи с путешествием Одина в сагах не упоминаются район Карпат и край вендов между Вислой и Эльбой, где шли в то время процессы славянского этногенеза и поднималась новая высокая культура; не упоминаются и племена, жившие вблизи римской границы — более организованные, сильные и развитые. Наоборот, деятельность Одина начинается среди народов, населявших "глухой угол" тогдашней Западной Европы — сюда, в болотистые низины у Северного моря и дальше, через Ютландию в Скандинавию, вытеснялись поначалу самые слабые и «темные» германские племена, и как раз среди них асы смогли в полной мере проявить свое превосходство.

Но попасть из Причерноморья в край саксов можно было двумя путями, Вверх по долине Дуная, населенной тогда воинственными дако-фракийскими племенами и находящейся уже под ударами римлян, что представляется маловероятным. Либо огибая Карпаты с севера, т. е. через край вендов. В связи с этим представляются интересными фигуры ванов — Ньерда и Фрейра. Эддические саги, где те же лица выступают божествами, описывают войну между асами и ванами. Начал ее Один, но ваны стали одолевать, и был установлен мир, при заключении которого стороны обменялись заложниками; к асам перешли Ньерд и Фрейр, а к ванам — Хенир и Мимир. Не исключено, что в реальности это имело место как раз при прохождении асов через страну венедов. Такое предположение косвенно подтверждается и тем, что в скандинавской мифологии ваны считались божествами плодородия, т. е. они гораздо больше знали о земледелии в северных условиях, чем среднеазиатские асы. Кстати, среди вандалов впоследствии было известно племя астингов, может быть, ведущее свой род от тех асов, которые перешли к ванам.

"При заключении договоров и союзов заложниками становились видные вожди и старейшины, и мы имеем все основания предполагать, что Ньерд примкнул к Одину не только с сыном Фрейром, но и со своей дружиной, усилившей асов. Отсюда было бы понятно «двоевластие», отразившееся в сагах: с одной стороны, "с собою Один взял сына по имени Ингви, который был конунгом в Швеции", а с другой стороны, "Ньерд из Ноатуна стал после этого (смерти Одина) правителем шведов… Шведы называли его своим владыкой. Он брал с них дань". Это можно понять и так, что номинально конунгом остался Ингви, а реальная власть перешла к правителю (не конунгу) Ньерду и даже к его потомкам. То же самое было на Руси после смерти Рюрика: при номинальном княжении Игоря власть держал Олег, командир норманнской дружины. Между прочим, Ингви, как и Игорь (Ингварь) — это «младший», и не исключено, что сын Одина тоже был еще мальчишкой.

Что касается других сыновей, оставленных Одином править в разных странах, то, кроме желания различных династий возвести к нему собственные родословные, тут могли быть вполне реальные причины. Именно таким образом распространяли свое влияние парфянские Аршакиды — представители их рода занимали престолы в Армении, Грузии, Агвании, у массагетов. Подобная история впоследствии наблюдалась и с тюркскими ханами из рода Ашина, причем многие принимали их в качестве правителей весьма охотно, поскольку в древности верили, что хорошие качества властителя передаются по наследству. Однако суть могла быть и иной: Один на самом деле не оставлял никаких сыновей, а вожди ряда племен сами признали себя его «сыновьями» — в восточной дипломатии это форма подчинения. Правда, здесь мог бы возникнуть любопытнейший юридический казус. Если по традициям азиатского права «усыновление» означало степень зависимости более сильную, чем признание сторон "младшим и старшим братьями" или "племянником и дядей", то по германскому обычному праву «усыновление» одного вождя другим ни к чему не обязывало «сына», зато «отец» обеспечивал ему покровительство и защиту. (А в римском праве «усыновленный» вообще считался полноправным наследником наряду с прямыми потомками.) То есть на заключение договора с «усыновлением» германские вожди, надо думать, пошли бы легко и охотно.

Не удивительно и то, что Одина и его сподвижников в освоенных ими краях принимали как богов, дивились их чрезвычайной мудрости и отмечали с их приходом мир и процветание. В глухой угол Европы асы принесли гораздо более высокую культуру Согдианы и Турана, а ваны — земледельческую культуру Скифии. В странах, которые подчинились им (или вынуждены были подчиниться), внедрялось организующее начало. В "Саге об Инглингах" Один обучает людей искусствам и ремеслам, вводит законодательство. В военном деле асы могли обеспечить новым подданным надежную" защиту — уже говорилось, что как раз парфяне и сарматы первыми ввели тяжелую конницу рыцарского типа, которая потом в германских государствах распространилась именно в качестве привилегированного рода войск, типа вооружения знати. И наверное, не случайно главным атрибутом бога Одина в скандинавской мифологии являлось копье, основное оружие парфянских всадников.