Русь эзотерическая

Так вот. Возвращается он, значит, откуда ни возьмись. Некоторые, я например, и в глаза его прежде не видели, знаем только, что был здесь такой. Своего рода миф. Все рады безмерно и приглашают-де его в Магнит уже живьём. Стоит он в Магните, я смотрю тишком — лицо у него всё суровее и суровее делается, и совсем твердокаменное стало. Мне, например, заранее стало ясно, что сейчас будет. Ну и дал он им разгону! К этому времени он не просто эзотериком, а, дать, конкретно агни-йогом заделался. Ну, и изрёк, что в совместный Магнит должны становиться только светлые, кристально чистые люди — а иначе вы тут, мол, такого наворотите, что небу жарко станет! И что Рерих, мол, часто употреблял слово «магнит», но совсем не в этом смысле, а в смысле магнита духа, сердец, любви, который притягивает себе подобное. Не в смысле общей работы, тем более, по каким-то американским Проффитам, это, мол, мы их должны учить, а не они нас, потому что, как предсказано, мир спасется Россией! И всё дальше — в том же духе. В общем, форменный разгон. В заключение он добавил, что, поскольку мы все несовершенные, то лучше бы нам было вместо этой ерунды пойти и сделать простое нужное дело в простом сером дне, потому что у каждого, образно выражаясь, есть своя немытая посуда на кухне, которая ждёт своего часа. А в этом и состоит наше земное предназначение.

Так вот. Это всё я, дать, к тому веду, что всё сказанное им, быть может, и правда, но это ещё не повод безнаказанно людей опускать. И цена такой правды — грош. Правдой можно вылечить, а можно и убить, если сказать не вовремя. Можно по-разному сказать правду. Без соотнесения с местом и временем, правда — нейтральное магическое оружие, которое можно употребить по-разному, для разной цели, с разным чувством и разным намерением. Или, вообще без цели, а чтобы поболтать. Группа же после выступления агни-йога, о котором я сейчас рассказал, распалась: кто-то присоединился к нему самому, кто-то всё же остался работать в Магнитах, а многие люди совсем растерялись и разбрелись, прекратив любую духовную практику.

— Н-да… Спасибо за рассказ, дядя Юра. Но я, впрочем, хотел задать риторический вопрос и погрузиться в размышления о себе, любимом. Я резал правду-матку тут, на Поляне, с самого начала, как только меня сюда занесло. И о том, что я думаю о методах проведения Магнита Евграфием, в частности. Разве можно так людей загонять? Да ещё без всякой их подготовки: и физической, и эзотерической. Не нравилось мне это. Ни тогда, ни сейчас. Думал Евграфия и всех других руководителей на диалог вызвать. И что вы думаете? В глаза меня проигноряли, а за кулисами Евграфий провел опредёленную работу, и в результате я получил титул «чо-о-рного», был отлучён от магнитов и стал персоной нон грата.

— Кажется, легок на помине… Сюда идут, похоже, Евграфий и компания! — заметил дядя Юра.

И — действительно, мимо по грунтовке прошествовал важно Евграфий и его спутники. Они двигались на Лысую. И, к счастью, даже не глянули в сторону костра.

— Как вы думаете: то, что происходит здесь, на Поляне, то же и по всей России? — неожиданно спросил дядя Юра.

— Хороший вопрос, хотя, надо полагать, тоже чисто риторический. Главное — задан вовремя и в лоб, — улыбнулся Николай, — Но я думаю, что на Поляне — некая даже квинтэссенция того, что сейчас происходит. Эзотерическая суть. Осталось только точно определить, а что же, собственно, здесь происходит, а не ограничиваться понятием «дурдом». Есть ведомые, есть руководители. Которые, конечно же, ни в чём не умнее и не лучше ведомых. Покорное повиновение основных масс «учителям», поскольку они растеряны и хотят, чтобы их хоть кто-нибудь научил, что нужно делать. Полная бездарность самих «учителей», имеющих низменные, а не высокие цели, они желают лишь попользоваться авторитетом и властью на дармовщинку. И порой сами не знают, чем бы занять толпу и какие ещё цели выдвинуть для своих учеников. Массовики-затейники, словом. Ну, и конечно, астральные боюшки за власть и раздел территории на сферы влияния тоже присутствуют.

— А может быть, тебе, Никола, самому в «Учителя» податься, пока не поздно? А то нас с тобой можно в критиканстве упрекнуть, — хихикнул дядя Юра.

— Этого — то есть, права участия в общей игре — большинству людей просто не дано в принципе. Только — «голосуй, а то проиграешь». Тёплые места обычно уже заняты людьми попроворнее, а значит, с другими жизненными ориентирами. Чтобы реально делать добро и помогать людям, нужны определённые средства материального мира: деньги, власть. А чтобы их иметь, нужно быть совсем другим человеком, чем я. Потому лучшее, что «светит» мне, так это стать лидером сумасшедшей Поляны. То есть, человеком, который ничем от других не отличается, но делает вид, будто он духовный лидер. Имей я руководящую «должность» на Поляне — я был бы ничем не лучше Евграфия.