Русь и Литва

Ярл Биргер находился в полном неведении о движении новгородской рати и решил дать отдых войску на южном берегу Невы у впадения в нее реки Ижоры.

15 июля 1240 г. «в 6-м часу дня»[105] русское войско внезапно напало на шведов. Согласно «Повести о житии…», Александр Ярославич лично ранил копьем в лицо ярла Биргера. Внезапность нападения и потеря командующего решили дело. Шведы стали отступать к кораблям.

Александр Невский не имел желания постоянно заниматься новгородскими делами, но и не хотел отказываться от денег Республики. Выход был найден просто: в 1252 г. он заставил новгородцев взять князем своего старшего сына Василия. Но в 1255 г. горожане прогнали Василия и взяли себе князем Ярослава Ярославича – младшего брата Александра Невского. В 1252 г. Ярослав был на стороне Андрея Ярославича против Неврюя и Невского. В результате ему пришлось бежать в Псков. Видимо, Ярослав Ярославич был более опытным военачальником, чем Василий, но главное заключалось в другом – тверской князь был изгнанником и врагом татар, и куда больше подходил на роль «кондотьера», чем сын великого князя владимирского.

Василий бежал в Торжок и там дождался войска своего отца. Ярослав Ярославич не захотел воевать с братом и покинул Новгород, но новгородское войско вышло навстречу Невскому. Однако до битвы дело не дошло, новгородцам пришлось покориться Александру. Как гласит летопись: «Посол Александров явился на вече и объявил народу волю княжескую: «Выдайте мне Ананию посадника, а не выдадите, то я вам не князь, еду на город ратью». Новгородцы отправили к нему с ответом владыку и тысяцкого: «Ступай, князь, на свой стол, а злодеев не слушай, на Ананию и всех мужей новгородских перестань сердиться». Но князь не послушал просьб владыки и тысяцкого. Тогда новгородцы сказали:

«Если, братья, князь согласился с нашими изменниками [т. е. со сторонниками князя – А.Ш.], то бог им судья и св. София, а князь без греха», – и стоял весь полк три дня за свою правду, а на четвертый день Александр прислал объявить новое условие: «Если Анания не будет посадником, то помирюсь с вами». Это требование было исполнено: Анания свергнут, его место занял Михалко Степанович, и Василий Александрович опять стал княжить в Новгороде»[106].

В 1255 г. умер Батый. Ему наследовал болезненный сын Сартак. Он процарствовал около двух лет, и в 1257 г. Золотая Орда досталась брату Батыя Берке, которому было примерно 56 лет. Одним из первых мероприятий нового хана стала всеобщая перепись населения Руси на предмет взимания дани. В начале лета 1257 г. о татарской переписи узнали и в Новгороде. Несколько недель город был в смятении. И вот в Новгород приехал Александр Невский с татарскими послами, которые потребовали десятины и тамги[107].

Новгородское вече не согласилось с требованием татар. Горожане послали богатые дары Берке и отпустили послов с миром. Замечу, что даже Василий, сын Невского, княживший в Новгороде, был против дани татарам. При приближении отцовской дружины Василий бежал в Псков. Каким-то способом Александру удалось схватить сына и отправить его в Суздаль, а потом он жестоко расправился с руководством дружины Василия. Это был единственный успех Невского, обложить же вольный Новгород данью ему не удалось.

В начале 1259 г. перед Новгородом вновь появился Александр с войском и татарские послы – «окаянные татары сыроядцы». Появиться в городе «сыроядцы» не рискнули и стали просить Александра: «Дай нам сторожей, а то убьют нас». И Невский велел посадскому сыну и детям боярским по ночам охранять татарских послов. Но татарам вскоре наскучило ждать. «Дайте нам число, или побежим прочь», – говорили они.

Александр начал шантажировать новгородцев, и, заметим, делал он это не бескорыстно. Как писал историк Н.И. Костомаров: «Этот платеж выхода привязал его [Новгород – А.Ш.] к особе великого князя, который был посредником между ханом и князьями и русским народом всех подчиненных земель»[108].

В конце концов, новгородцы уступили, «и начали ездить окаянные татары по улицам, переписывая домы христианские». Закончив перепись, татары уехали, вскоре уехал и Александр, оставив в Новгороде своего второго сына Дмитрия.