Русь и Рим. Реконструкция Куликовской битвы. Параллели китайской и европейской истории

Байер Готлиб Зигфрид (1694–1738) – немецкий историк, филолог, член Петербургской академии наук с 1725 года. Основоположник норманнской теории.

Таким образом, привычная нам сегодня концепция русской истории – очень позднего происхождения. А кроме того, оказывается, что эта версия русской истории была выдвинута исключительно иностранцами. Возникает закономерный вопрос: а где же были русские историки? Почему русская история написана иностранцами? В каких еще европейских странах отечественная история была написана исключительно иностранцами?

Обычно предлагается такой ответ. Мол, несчастная русская наука была в то время в зачаточном состоянии и потому пришлось пригласить немцев. С некоторым успехом историки «загораживаются» Татищевым – первым русским историком. Мол, первым был все-таки русский. А о том, что труд Татищева был на самом деле утрачен и затем неизвестно по каким рукописям издан Миллером, обычно не говорят (хотя специалисты об этом знают). Миллер издал утраченный труд Татищева якобы по его черновикам.

«Миллер пишет о бывшем в его распоряжении «худом» списке, – свидетельствует современный комментатор. – Миллер признавался в том, что не смог исправить «всех описок» рукописи… Миллер в «предуведомлении» к первому тому указал и на свою правку татищевского текста… Все последующие упреки Миллеру повторяли, по существу, только то, что он сказал в этих предуведомлениях, так как ни тех рукописей (Татищева – Авт.), которыми пользовался Миллер, ни других каких-либо рукописей «Истории» Татищева никто из критиков его издания в руках не держал, да первые (то есть рукописи Татищева – Авт.) исчезли и не обнаружены до сих пор».

Далее в комментариях к сочинениям Татищева (издание 1994 года) приводится суждение академика П.Г. Буткова (XIX век). Он писал, что «История» Татищева «издана не с подлинника, который потерян, а с весьма неисправного, худого списка… При печатании сего списка исключены в нем суждения автора, признанные (Миллером – Авт.) вольными, и сделаны многие выпуски». Бутков делал из этого заключение, что теперь «нельзя знать, на котором времени Татищев остановился, что точно принадлежит его перу и по чьей вине в его «Истории» между текстом и примечаниями нередко попадаются несообразности и противоречия».

Более того, миллеровское издание «Татищева» почему-то не содержит первой части его труда, описывающей историю Руси до Рюрика. «Написанный Татищевым текст первой части «Истории Российской» оказался не включенным в рукопись 1746 года, где он был заменен… лишь кратким изложением содержания этой части».

Нельзя не отметить, что «Татищев» совершенно не доверял «Повести временных лет», по крайней мере в ее первой части. В «татищевских» рукописях, найденных уже в XX веке (в частных архивах), прямо написано: «О князех руских старобытных Нестор монах не добре сведом бе». А верил Татищев, оказывается, «баснословным» (по мнению современных историков) летописям и сказаниям.

Пытаясь «оправдать» Татищева, современный комментатор пишет: «Можно ли обвинять историка первой половины XVIII века в том, что он поверил Иоакимовской летописи, когда даже в наши дни находятся авторы, которые ищут в баснословных сказаниях ростовского Артынова подлинное отражение действительных событий чуть ли не Киевского времени».

И наконец, яркий штрих, показывающий, как быстро менялась обстановка вокруг русских исторических источников в XVIII веке. Оказывается, что «Татищев пользовался как раз теми материалами, которые не сохранились до нашего времени». В этом отношении Татищев удивительным образом отличается от Карамзина. Оказывается, «труд Карамзина почти целиком (за исключением Троицкой пергаментной летописи) основан на источниках, сохранившихся в наших архивах».

Как же удалось Татищеву подобрать для своей «Истории» не какие-нибудь, а именно те источники, которые через некоторое время погибнут? Возможное объяснение состоит в следующем. Оказывается, Татищев пользовался источниками XIV–XVI веков, которые относились к истории Поволжья и Сибири, и при этом «пользовался казанскими и астраханскими архивами, не дошедшими до нашего времени».

Мы считаем, что все эти архивы были, скорее всего, просто уничтожены в XVIII веке, уже после Татищева. Как мы теперь понимаем, поволжские и сибирские источники за указанный период, вероятно, могли бы многое рассказать об истинной истории Золотой Орды = Руси. Видимо, даже после первых романовских чисток в архивах еще оставались материалы XIV–XV веков. После нашего анализа русской истории, когда обнаружилось, что версия Шлёцера – Миллера – Байера содержит грубейшие ошибки, мы вынуждены совсем по-другому взглянуть на «деятельность» этих основоположников русской истории. Искажение подлинной русской истории получает естественное объяснение как одна из важнейших идеологических задач правящей романовской династии. Приглашенные немецкие историки исполнили данный им Романовыми заказ.