Русь книжная

Пожалуй, никакая другая библиотека не вызывала такого жгучего интереса, как книжное собрание московских князей. Оно издавна было окружено ореолом таинственности, романтической загадочности и породило множество всевозможных легенд о подземельях, где за тридевятые замками спрятаны неслыханные сокровища. Об этой либерее (то есть библиотеке) ожесточенно спорят специалисты. Одни из них посвятили всю свою жизнь, чтобы доказать, что ее не было и быть не могло. Другие посвятили всю свою жизнь, чтобы доказать, что она не только существовала полтысячи лет назад, но и сохранилась до наших дней.

Что же в действительности известно науке? Кто и когда видел либерею, какие свидетельские показания сохранились, кто занимался ее поисками? Наконец, немаловажен и вопрос ее происхождения.

Начнем с самого первого упоминания, с самого раннего сообщения. Оно содержится в «Житии Максима Грека». Максим Грек — образованный человек, полиглот, книжный знаток, подлинный ученый-энциклопедист. Светское имя его Михаил Триволис. Родился он в семье албанского воеводы. Молодость провел в Италии. Здесь на протяжении многих лет слушал лекции в высших школах Болоньи, Падуи, Милана, во Флоренции изучал философию у прославленного гуманиста Иоанна Ласкариса, принимал участие в движении Савонароллы; в Венеции познакомился с выдающимся типографом Альдом Мануцием. [13]

В 1505 году Михаил Триволис постригся в монахи в Ватопедском монастыре на Афоне и получил имя Максим Грек. Монастырь этот славился тем, что ему достались коллекции книг двух византийских императоров — Андроника Палеолога и Иоанна Кантакузена.

Максим Грек с увлечением читал, самую разнообразную литературу. Своей эрудицией и глубоким умом он вскоре завоевал уважение всей братии.

В марте 1515 года на Афон пришла грамота московского великого князя. Василий Иванович просил прислать для разбора княжеской библиотеки старца Савву. Но Савва был слишком дряхл для такой далекой поездки, и выбор пал на Максима Грека. В грамоте с Афона указывалось на него как на «искусного божественному писанию и на сказание или толкование всяких книг и церковных, и глаголемых еллинских».

В Москву Максим прибыл в 1518 году и оставался на Руси до конца жизни. Порой считают, что он нужен был только для перевода на русский язык греческих книг, что никакой библиотеки в Москве не было. (Хотя уже сам факт вызова переводчика подтверждает наличие литературы на греческом языке.) Но в некоторых сказаниях о Максиме Греке прямо говорится, что он был призван для разбора богатейшей библиотеки московских князей и для составления каталога.

Ученый монах был принят с почетом, князь обласкал его и поместил в кремлевском Чудове монастыре. Так длилось девять лет. Потом Грека обвинили в ереси и в сношениях с турецким султаном, заключили в Иосифо-Волоколамский монастырь, где его «морили голодом, стужею и угаром». И все его дальнейшие годы проходили в темницах и под надзором, пока он не попал в Троице-Сергиев монастырь, где получил относительную свободу. Страдания Максима сделали его в глазах современников святым, и уже в XVI веке стали возникать сказания о Максиме-философе. В одном из них рассказывается: «По меле же времени великий государь приснопамятный Василий Иоанович сего инока Максима призвав и вводит его во свою царскую книгохранительницу и показа ему бесчисленное множество греческих книг. Сей же инок во многоразмышленном удивлении бысть о толиком множестве бесчисленного трудолюбного собрания и с клятвою изрече пред благочестивым государем, яко ни в Грецех толиков множество книг сподобихся видети… Аз же, — сказал Максим Грек, — ныне, православный государь, Василий самодержьче, никогда только видех греческого любомудриа, яко же ваше сие царское рачительство о божественном сокровище. Великий же государь Василий Ивановичь в сладость послуша те его и преда ему книги на рассмотрение разбрати, которые будет еще непреложены на русский язык». [14]

В «Сказании» нет сведений о том, составил ли Максим Грек каталог, какие книги были в библиотеке, какие произвели особенно сильное впечатление. Известно, однако, что он перевел вначале «Толковую псалтырь», а потом, по просьбе Василия III, занимался переводом и исправлением других богослужебных книг…

Сообщение «Сказания о Максиме Греке» почти ни у кого не вызывает сомнений. Лишь С. Белокуров считал его недостоверным. Даже выпустил объемную книгу (вышла в свет в конце прошлого столетия), в которой утверждал, что не только библиотеки, но и вообще никаких греческих книг в Москве в то время не было, так как русские-де не доросли до понимания греческих и латинских ценностей. Возражение же против «Сказания» у него одно — оно создано слишком поздно. Но ведь при жизни к святым никого не причисляли и биографий о них не писали, так что и «Сказание» не могло появиться раньше второй половины XVI века (Максим Грек умер в 1556 году).

Надо признать, что свидетельство это все же носит общий характер.