Русь Летописная

Несмотря на скепсис современных ученых отравление царя для его современников не являлось тайной. Об этом в один голос свидетельствуют и отечественные, и иностранные авторы. В.Н. Татищев приводит в своей «Истории Российской» факты из утраченной ныне, к сожалению, летописи, созданной в окружении патриарха Иова: здесь прямо говорится об отравлении царя Ивана. В «Записках» Станислава Жолкевского называется и главный заказчик — Борис Годунов: «Он лишил жизни Иоанна, подкупив английского врача, который царя Иоанна лечил…». Приведенный фрагмент, кстати, в свое время привлек внимание А.П. Чехова, выписавшего его при сборе материалов для диссертации «Врачебное дело в России». Другие авторы называют иных лиц, заинтересованных в скорейшем устранении царя. Удивляться этому, разумеется, не приходится, ибо к концу царствования у Ивана Грозного врагов было во много раз больше, чем при восхождении на престол.

Джером Горсей, прибывший в очередной раз в Москву с посольством, постоянно находился в Кремле и был вхож в царские покои. Англичанин стал свидетелем последних дней, часов и даже минут жизни Ивана Грозного. Однажды царь даже пригласил его посмотреть «тайную тайных» — свою сокровищницу, где самолично демонстрировал наиболее интересные драгоценные камни и рассказывал об их таинственной силе (рассказ царя дословно записан в дневник любознательного англичанина).

И царь, и его приближенные предчувствовали, что смерть не за горами. О том же свидетельствовали и ноосферные явления. В летописи про то сказано так: «В ту же зиму (1584 года) явилось знамение на небесах в Москве: меж церковью Благовещения и колокольней Ивана Великого явился крест на небесах да звезда с хвостом. Ближние люди возвестили царю Ивану о том знамении, царь же Иван, выйдя на Красное крыльцо и посмотрев на то знамение, сказал окружающим: „Сие знамение ко смерти моей“». Понятно, что хвостатая звезда — комета, которая, впрочем, добра никогда не сулила. Но огненный крест — предупреждающий знак ноосферы….

Когда в феврале у царя Ивана появились первые признаки опасного недомогания, в далекую Лапландию были срочно отправлены гонцы с заданием — немедленно доставить в столицу самых лучших колдунов и шаманов: они должны были остановить развитие болезни и излечить царя от смертельного недуга. Но когда знаменитых саамских целителей по санному пути наконец привезли в Москву, они отказались лечить царя. «Он скоро умрет. Мы помочь бессильны», — сказали лопари-шаманы и назвали точную дату смерти — вечером 18 марта (от царя, естественно, этот безжалостный приговор утаили). Так и случилось — шаманы слов на ветер никогда не бросали.

Джером описывает последний день царя по часам и минутам. Около третьего часа пополудни самодержец отправился в баню. По дороге в мыльню распевал свои любимые стихиры. В покои вернулся около семи — довольный и распаренный. Последние дни царь самостоятельно почти не передвигался — его носили на руках приближенные. Так и в тот роковой вечер: Ивана посадили на постель, и он велел принести шахматы, до которых был большой охотник, решив сыграть перед сном партию-другую с очередным фаворитом — Родионом Биркиным, молодым рязанским дворянином, отправленным после смерти царя послом в Грузию. В некотором отдалении по рангам расположилась свита. Первым стоял Борис Годунов. Джером Горсей находился тут же и описал дальнейшее с кинематографической точностью: