Русь между Югом, Востоком и Западом

Тут он разорил Елец, окраинный город Рязанского княжества («Князя Елечицкого плени и людей помучи»). «С полным благоговением, преклоняясь над прахом предков, Елец с гордостью может сказать, что и он, стоя на окраине земли Русской, отслужил своему Отечеству долгую, трудную службу, полную бесчисленных, дорогих и невозвратных жертв» (Н. Ридингер). «Тимур двинулся далее, на Москву. Победоносное войско его опустошило всю ту область вне города, разбило и уничтожило всех эмиров тамошних. В руки воинов попала большая добыча. Стихи об этой добыче гласят: «Оказалось столько драгоценностей, что им не видно было счета: и рудное золото, и чистое серебро, что затмило лунный свет; и холст, и антиохийские домотканые ткани, наваленные горами, как горы Каф; целыми вьюками блестящие бобры; черных соболей также несметное количество, горностаев столько связок, что их не перечтешь, меха рыси, освещающие опочивальни, как любимое пятно ночи, упавшее на лицо дня, блестящие белки и красные, как рубин, лисицы, равно как и жеребцы, не ведавшие еще подков», захватил он «в плен и красивых женщин и девушек».

И.Г. Мишин. Ельчане в битве с полчищами Тамерлана

Правда, до Москвы он не дошел, а, простояв в пределах Рязанского княжества 15 дней «и ту пусто вся сотворишу», в 1395 г. ушел обратно. Почему так произошло? В Москве царило уныние, раздавались плач и вопли, во всех храмах шли молебны о спасении. Собственно, спасти Русь могло только чудо – обороняться Тамерлану князь московский Василий Дмитриевич не имел сил и возможностей. И чудо произошло. Князь приказал перенести из Владимира в Москву древнюю икону Богоматери – одну из главных реликвий Русской православной церкви. 26 августа 1395 года москвичи встретили икону в том месте, где впоследствии был построен Сретенский монастырь. И в это же самое время грозный азиатский завоеватель, никогда и ничего не боявшийся и ни перед кем не отступавший, вдруг после пятнадцатидневной стоянки ушел обратно в свои степи, «никем не гонимый», как сказано в летописи. Предание повествует, что в то самое время, когда москвичи встретили Владимирскую икону Божией Матери, Тамерлан спал в своем шатре. И приснилась ему некая «Жена, благолепия и величия неописанного, окруженная тьмами молниеобразных воинов». Эта величавая Жена повелела Тамерлану немедленно уйти из Руси и не сметь более причинять ей вред. Проснувшись, Тамерлан призвал своих мудрецов и толкователей снов, которые объяснили ему, что во сне ему явилась Великая Заступница Русской земли, Богородица Мария. И тогда, поняв, что Русь ему не одолеть, Тамерлан ушел из Руси. Вероятно, что-то иное вынудило его к такому решению, возможно, память победы на Куликовом поле сыграла роль.

Оценки Тимура в истории разнятся. Известно, что еще при его жизни велась летопись связанных с ним событий (для написания официальной биографии). Одна из них написана Али бен Джемал ал-исламом (единственный экземпляр – в библиотеке Ташкента), другая – Низам ад-дином Шами (единственный экземпляр – в Британском музее). В ней образ завоевателя подается в лучшем свете. Противоположная точка зрения отражена другим современником Тимура, ибн Арабшахом, настроенным крайне враждебно к хану. Эта книга была напечатана в 1936 г. в переводе Сандерса под названием «Тамерлан, или Тимур, Великий эмир». Известны и изданные в 1830 г. в переводе Стюарта «Мемуары» Тимура, но они считаются подделкой.

В последнее время появляются новые публикации, отражающие время правления Тимура взвешенно. Выясняется, что многие приписываемые ему варварские акции, особенно в отношении бесценных сокровищ культуры, в действительности вряд ли имели место. В Исфагане не пострадали ни мавзолей имама Джафара, ни усыпальница Баба-Касима, ни медресе Имамия. Были сохранены и шедевры мусульманской архитектуры и скульптуры – мечети, святилища, лечебницы, медресе, а также святилища, храмы в Грузии и Армении. Что же касается жестокости, то… Ж. Ру пишет: «Конечно, во всем этом Тимур был виноват, но косвенно, поскольку шла война, и обвинять следовало бы именно ее, прежде чем все списывать на счет жестокости Великого эмира. Преувеличения делают намеренно – из нелюбви к нему: придумывают костры там, где их не было, и гиперболизируются разрушения, которых не было тоже. Насколько можно судить, единственными крупными городами, «стертыми с карты», являются Сарай ал-Джадид, Ургенч и Шахристан, к тому же – частично». Кроме того, он принял меры для восстановления двух из них. Во всяком случае, справедливости ради заметим: не меньше был урон от походов Чингиса и набегов Сельджукидов.

В.В. Верещагин. Двери Тамерлана