Русь от нашествия до «ига». 30–40 гг. XIII в.

После смерти Чингисхана (Тэмуджина) в 1227 г. потребовался съезд монгольской знати (курултай) для утверждения его преемника в управлении обширной империей[147]. Им стал третий по старшинству Чингизид Угэдей, принявший в 1229 г. после двух лет траура титул великого хана («каан»)[148]. Он продолжил политику отца по расширению зависимых от монголов земель и созданию универсальной империи. Для первых лет правления Угэдея наиболее актуальными были военные операции вблизи собственных родовых владений в Северном Китае и Корее. Часть войск, три тумена под командованием Чормаган-нойона, была направлена в Персию, территорию которой к этому времени монгольская армия покинула. Лидер сопротивления власти великого хана, ставший персидским султаном, Джелал ад-Дин был изгнан и вскоре (в 1231 г.) погиб в горах Курдистана. Лишенные вождя, иранские области поочередно признавали монгольский сюзеренитет. В 1230 г. монгольское владычество признала Корея, а к 1234 г. завершилось покорение империи Цзинь в Северном Китае[149]. На повестку дня встал вопрос о дальнейших путях внешней политики «Великой Монголии». Угэдей решил посоветоваться о перспективных планах со знатью, царевичами Чингизидами и верховными чиновниками. Около 1235 г. на реке Онон был созван второй курултай, решения которого определили новые направления экспансии: 1. Покорение империи Сун в Южном Китае. 2. Подавление вспыхнувшего незадолго до этого антимонгольского восстания в Корее. 3. Расширение владений на Ближнем Востоке, покорение Кавказа, походы в Малую Азию, действия против Багдадского халифата и сельджукского султаната. 4. Мероприятия по увеличению улуса Джучи на Запад, то есть поход в Европу.

Чингизхан. Китайская миниатюра XIV в.

Приоритетными были признаны операции в Корее и поход в Европу (именно в такой последовательности)[150]. В последнем случае важность и общемонгольский характер мероприятия объяснялись недостаточностью армейских подразделений, подчиненных хану Бату, главе улуса Джучи, в который была включена и еще не завоеванная Европа. Интерес к этому региону возник давно и был обусловлен естественным ростом кочевой, то есть прежде всего степной империи. С восточной стороны степи обрываются в лесах Кореи, а с западной — где-то в районе озера Балатон в Венгрии. Универсальный характер власти монгольского хана требовал фактической основы, хотя бы в отношении родной стихии кочевников, степи.

Впервые в южнорусских степях монгольские войска появились в 1222 г., когда 30-тысячный корпус под руководством Джэбэ и Субэдея, после безуспешных поисков Джелал ад-Дина в Иране, прорвался через Кавказ на тучные южнорусские равнины, где предполагал зазимовать и затем отойти через Северный Казахстан к ставке Чингисхана. Разорив Нахичевань, опустошив Арран (область между Курой и Араксом), захватив Байлакан, Гянджу, Шемаху и повоевав в Грузии, они подошли к Дербенту, на штурм которого сил уже не было. Жестокость и грозная слава Чингисхана позволили им беспрепятственно миновать этот неприступный город и пройти владения Ширваншаха. Выйдя на плоскость Северного Кавказа, Джэбэ и Субэдей столкнулись с коалицией местных племен: осетин (аланов) и половцев (кипчаков). Лицемерные уговоры в сочетании с богатыми подарками позволили монголам расколоть единый кочевнический фронт и разбить союзников поодиночке. Затем они совершили разорительный поход на Судак (в Крым) и остались зимовать в причерноморских степях, «в той области, которая вся представляла сплошные луга и поросли»[151]. Следующей весной монголов пытались атаковать уцелевшие половцы с союзными им русскими князьями, но 31 мая 1223 г. были разгромлены в битве на реке Калке[152]. Летом того же года Джэбэ и Субэдей совершили налет на Волжскую Болгарию[153], после чего повернули свои утомленные длительным рейдом тумены на родину.