Русь против европейского ига. От Александра Невского до Ивана Грозного

Поэтому те 60 000 талеров, которые собрали магистр и епископ Дерпта, были для них как мертвому припарка: «Но время прошло: Государь требовал уже не дани Юрьевской, а подданства всей земли. Началась иная война, и Россияне, снова вступив в Ливонию, не довольствовались ее разорением; они хотели городов и постоянного владычества над нею» (Н. М. Карамзин).

По большому счету, у нас сложилось впечатление, что Грозным царя Ивана прозвали не только и не столько потому, что он боярам головы рубил и измену во вверенном ему государстве изводил, а потому что был он таковым для врагов Руси. Правители соседних земель его просто боялись, поскольку одолеть Русское государство в одиночку у них не было никаких шансов. Потому и набросились затем на него всем скопом, как стая собак на раненого медведя. Типично европейский подход. Заметим, что Иван Грозный не был образцом либерализма и добродетели, были в истории Руси государи намного мягче. Однако это для Руси, и не европейцам царя Ивана судить, ибо по сравнению с теми, кто правил в это время в самой Европе, он был действительно агнец божий. На фоне английского тирана Генриха VIII или Филиппа II Испанского, залившего кровью не только свою страну, но и Нидерланды, Иван Васильевич выглядит настоящим гуманистом. А ведь был Карл XII французский, организатор и вдохновитель резни в Варфоломеевскую ночь. Да и правившая после Генриха VIII Елизавета Английская, при всем своем величии, отнюдь не полевой цветочек. Головы рубила не меньше нашего государя и в борьбе за власть в выборе приемов не стеснялась. Лучшим тому подтверждением может служить судьба шотландской королевы Марии Стюарт.

Но вернемся к нашей теме.

Боевые действия развернулись с новой силой. 25 мая Данила Адашев осадил город Нейшлос (русские называли его Сыренск), который также стоял на реке Нарове. Окружив его со всех сторон и установив на позициях артиллерию, воевода велел выкопать по периметру городских укреплений окопы, в которых и посадил стрельцов с пищалями. После чего начался планомерный обстрел Нейшлоса. Ливонцы ответили с крепостных стен и башен, и артиллерийская дуэль продолжалась вплоть до 6 июня, когда местный командор решился на капитуляцию. Немцы покинули город без оружия, снаряжения и пушечного парка, оставив все это русским. Вскоре в Сыренске была заложена православная церковь святого Иллариона, поскольку именно в день его памяти гарнизон сложил оружие и распахнул перед государевыми людьми ворота.

Чориков Б. Взятие Нарвы войсками Ивана Грозного

Практически одновременно с Нейшлосом были захвачены замки Везенберг – «после Нарвы самый лучший и знатный изо всех, занятых в этот раз» (Хроника провинции Ливония) и Тольсбург. Причем первый из них, учитывая его стратегическое значение, сразу же окружили дополнительными укреплениями. Все эти успехи русских войск вызвали страшную панику среди «божиих дворян», и началось поголовное бегство рыцарей и командоров из ливонских замков и крепостей.

Все это время фон Фюрстенберг и Дерптский епископ Герман стояли с войском у городка Киримпе, не делая никаких попыток как-то повлиять на ситуацию. И пока они там простаивали, в наступление перешла армия под командованием воевод Андрея Курбского, Петра Шуйского и Василия Серебряного.

Цель похода одна – Дерпт.

Началась кампания непросто.

Неожиданно упорное сопротивление гарнизона, оказавшегося на пути государева воинства, который засел в замке Нейгаузен, едва не спутало русским все карты.

Именно оборона Нейгаузена является самой героической страницей в истории противостояния ордена и царских воевод в Ливонскую войну. Небольшой гарнизон из двух сотен воинов и крестьян под руководством командора Укскиля фон Паденорма в течение месяца мужественно отражал атаки многотысячной вражеской рати. Ливонцы метко отстреливались из пушек, отчаянно рубились на стенах и долгое время не пропускали русских ратников в замок. Недаром в «Летописце Русском» отмечен героизм защитников Нейгаузена: «А стояли под ним три недели, и билися немцыдобре жестоко и сидели на смерть». По приказу Шуйского, пушки подтащили под самые оборонительные сооружения замка и пальбой прямой наводкой превратили стены и башни в груды щебня. После этого стрельцы пошли в атаку и прорвали первую линию укреплений. Фон Паденорм велел отступить в верхний замок. Там ливонцы перевели дух, а затем открыли меткую стрельбу из пушек, нанеся осаждающим большие потери: «Из норяду немцы побили многих» (Летописец Русский). Неистовый рыцарь Укскиль был готов продолжать борьбу и дальше, но тут уже взбунтовались его собственные воины.