Русь против половцев

Но стан Изяслава уже тоже подвергся атаке орды. Там ситуация развивалась похожим образом. Ни сам князь Изяслав, ни Коснячко не проявили решительности и героизма. Неожиданная атака вогнала Изяслава в ступор. Киевский князь, привыкший встречать опасность грудью, растерялся и полностью потерял управление ситуацией. Будто оторопь на него напала! Принимать скорые решения Изяслав не был приучен. Сейчас в киевском стане каждый был сам по себе. Те из дружинников, кто успел взять в руки оружие, теперь рыкали, как туры, закрывая своей широкой кольчужной грудью князя и умирая от калёной сабли налетевших на них в утренней мгле ратников неведомого края. Они дрались до конца. Но это не помогло: ни воевода, ни Изяслав так и не сумели ни построить свои войска, ни воодушевить, ни прекратить панику. Те, кто мог драться, дрались и умирали в одиночку. В итоге под слаженным напором половцев русские полки были раздавлены и побежали, устилая дорогу телами погибших.

Оставляя всех позади, первыми бежали князья. Бежали молодцы без оглядки, так, будто за ними гнались волки серые. Скакали, губя и загоняя коней, теряя по дороге отставших дружинников, мчались с бешеным отчаянием, не задумываясь, что ждёт их теперь впереди. Не останавливаясь. Колобком откатываясь в более спокойное и надёжное место, спасая свои жизни.

Таким печальным образом оба князя, задохнувшись от быстрого бега, оказались в Киеве, во владениях старшего брата Изяслава.

Общее бегство братьев решило исход схватки довольно быстро.

Святослав, чьи полки стояли отдельно, не стал ввязываться в безнадёжно проигранную схватку и отступил со своими войсками в Чернигов. Святославу удалось почти полностью сохранить свою дружину. Изяславу и Всеволоду досталось больше, чем ему, в этом бою.

Теперь лишь багровое солнце, взошедшее над Альтой, напоминало о пролитой здесь недавно русской крови, что впиталась в песок, окропила траву, запеклась на камнях у реки.

После такого постыдного бегства некому стало защищать Русскую землю в поле – вот тогда рассыпались половцы по всей земле и стали её разорять. Теперь им больше никто не угрожал и никто не мог их остановить. Вся Русь лежала беззащитная перед свирепым неведомым народом. Такого не бывало ещё никогда! Надеяться больше было не на кого! Оставалось лишь искать укрытие от беды.

Вновь застонала под натиском злодеев родная земля, в очередной раз вспоминая прежние поры и князей давно минувших лет!

Почти тридцать лет никто не смел хозяйничать на Русской земле, никакому врагу это было не по силам, никакому супостату не по зубам. Да и в тот памятный раз, когда под Киев пришла беда, старинные противники Руси, печенеги, собрали воедино всю свою силу, какая у них была, и только тогда дошли они до русской столицы. Но и в тот памятный раз шли враги, твёрдо зная, что князя Ярослава в городе нет. Это был лишь горький, трагический эпизод. Событие из ряда вон, кои в прежней истории Руси по пальцам пересчитать. Не одно поколение детей превратилось во взрослых мужей, пока стояла Русская земля нетронутой, и тут – такая напасть. Киев – это не граница, не порубежье.

Киевляне встретили своего князя нерадостно. Стоявшие по краям дороги люди перешёптывались да хмуро переглядывались. Сразу было понятно: недоброе что-то случилось. Они нутром чуяли перемены, в своё время больше других нахлебались от дележа верховной власти между Ярославом Мудрым и Святополком Окаянным, таскавшим на родную землю печенегов. А когда киевский князь возвращается в город, как побитая собака, добра не жди.

С этого самого момента посыпались на Изяслава Ярославича одни беды и горести.

В городские ворота он въезжал на измотанном дорогой жеребце, растерянный, растрёпанный, весь в немыслимой дорожной грязи. Одним словом, представлял собой печальное зрелище. Брат Всеволод приехал с ним вместе и выглядел ничем не лучше. Следом за ними подтягивалось постепенно разбитое войско, ни о каком порядке и дисциплине речи уже не шло. Пешие и на конях, гуртом и в одиночку, униженные и обозлённые, они шли домой, туда, где были их семьи, туда, где раньше них уже обосновались их князья.

Обогревшись и подкрепившись, оба князя всё ещё водили вокруг удивлёнными, непонимающими глазами. Что произошло, как случилось? Никто из приближённых бояр не хотел торопить их вопросами, помня об испытаниях, выпавших на их долю и видя их состояние. Наконец выйдя на сени, к ближним боярам, Изяслав внимательно выслушал их тревоги и выдал в ответ свои заверенья, что всё будет в порядке. Как будто, создав видимость мира, можно спастись от беды. Однако князь не мог не видеть, что его слова не успокоили никого, что бояре недовольно судачат промеж собой, возможно, говоря друг дружке: «Что за игра идёт здесь на истрёпанных нервах наших! Лучше бы князь за место своё покрепче держался… лучше бы меч крепче в руках держал… Давно русские богатыри такого сраму не испытывали, и вот довелось…»