Русь против варягов. «Бич Божий»

«Большинство летописей называет его родственником Рюрика, Воскресенская и некоторые другие летописи – племянником Рюрика, Иоакимовская – шурином Рюрика (то есть брат одной из Рюриковых жен), князем урманским, мудрым и храбрым, Новгородская первая летопись младшего извода – просто воеводой князь Игоря Рюриковича. В Повести временных лет под 879 год сообщается, что Рюрик, умирая, передал свое княжество родичу Олегу, а также отдал ему на руки сына Игоря, ибо тот был еще очень мал» (О. Рапов).

Добавим, что, согласно В.Н. Татищеву, который ссылается на Нестора, Олег – Рюриков свойственник. В раскольничьей летописи – вуй Игоря, т. е. брат его матери. Однако Татищев делает здесь любопытную пометку: «По сему видно, что сочинитель жития Олегова Иоакимову историю читал, да баснею о ее роде и браке исказил».

В «Прологе» под 11 мая Вещий князь назван дядей Игорю, что точно обозначало в древности только брата отца.

На первый взгляд, во всей этой мешанине мнений и фактов, собранных по различным источникам, присутствует какая-то чехарда. Но если чуть внимательнее приглядеться к тем известиям, которые сообщают нам письменные источники, то мы увидим, что той завесы тайны, которой окутывают Олега различные деятели от истории, нет. Вопросы возникают лишь тогда, когда речь заходит о последних годах жизни Олега, а до этого весь его жизненный путь достаточно четко отслеживается русскими летописцами. Если отбросить в сторону сказки про его маленького племянника Игоря, то все поступки князя становятся понятны и объяснимы. Тех сведений, которые сообщают летописи, для этого вполне достаточно.

Давайте выстроим всю эту информацию в понятном и удобоваримом для нас порядке. Тогда она даст ответы на все вопросы, не оставив места для сомнений.

Как мы помним, варяжский князь Рюрик, изнемогающий в неравной борьбе со своими свободолюбивыми подданными, нуждался в усилении и пополнении своей дружины. На братьев Рюрик мог рассчитывать лишь до определенной степени. Ведь если он ослабеет, то они с радостью займут его место, его трон и его земли.

Мысль о том, чтобы породниться с кем-то из славянских вельмож, даже не приходила Рюрику в голову. Возможно, после убийства Вадима он вообще опасался славянской элиты. Но союзник, притом союзник крепкий, был ему нужен. А также люди в качестве надежного пополнения истраченного в боях военного ресурса. Иначе не удержаться на троне.

Где он мог найти такого союзника?

Только там, откуда пришел, и там, где люди жили по тем же самым волчьим законам. Такие же хищники, как и он сам.

А какой способ скрепляет союз надежнее всего?

Ответ простой. Свадьба. И Рюрик нашел себе выгодную с любой точки зрения пассию. Это, как вы помните, была Ефанда, дочь короля урманского, то есть норвежского. У Татищева немного иная трактовка. Но и он, ни капли не сомневаясь, именует будущего киевского князя не иначе как Олег I, шурин Рюриков, князь урманский, из Швеции. По тем обычаям, которые понятны большинству людей и по сей день, невеста отправилась к месту работы мужа, в славянские земли. Возможно, что для нее это было повышением. Опять же, как и положено приличной жене, она отправилась в страну мужа не одна, а взяв с собой дружину, которой командовал ее ближайший родственник, то есть брат, Олег. Такое не раз случалось в истории, в том числе и русской. Ярослав Мудрый, отдав свою дочь Елизавету за Харальда, тоже отправил с ней в дальние страны отряд умелых бойцов. Причем один из потомков этих воинов стал известен всей читающей публике под именем Айвенго. Но об этом разговор еще впереди. Вернемся к Олегу. Так вот, для него лично такой поворот в жизни был удачей. На славянские земли, обширные и достаточно богатые, зарились многие. Но мало у кого удавалось там закрепиться. Однако Олег шел не как враг, а как родственник. Родственник законного монарха. Так он оказывается в Новгороде.

Вот и все. Круг замкнулся, смотрите сами. Олег, князь урманский, брат Ефанды, шурин Рюрика. Его родственник и воевода его дружины. Но если при этом на мгновение допустить, что Игорь законный сын Рюрика, то тогда Олег приходится ему дядей или, как в Раскольничей летописи, вуй Игоря, т. е. брат его матери.