Русь против варягов. «Бич Божий»

Дружина дружно обращается к Игорю, давя на его совесть, а заодно обращаясь к его жадности: «Отроки Свенельда изоделись оружием и одеждой, а мы наги. Пойдем, князь, с нами за данью, и себе добудешь, и нам».

Игорь вновь идет на поводу своих бойцов. Но куда теперь ему их вести? Пока князь озадаченно чесал затылок, дружина сама нашла себе цель.

«В то же время войско Игорево Свинелдовой власти просили Игоря, чтоб велел им дать оружие и одежды или бы пошел с ними на древлян, где князь и они могут довольно получить. И, послушав их, Игорь пошел на древлян ради собрания дани».

«Древние Государи наши, по известию Константина Багрянородного, всякий год в Ноябре месяце отправлялись с войском из Киева для объезда городов своих и возвращались в столицу не прежде Апреля. Целию сих путешествий, как вероятно, было и то, чтобы укреплять общую государственную связь между разными областями или содержать народ и чиновников в зависимости от Великих Князей» (Н. М. Карамзин).

Жажда наживы осталась у викингов в крови, они обычно не разборчивы в выборе жертв, им главное деньги. Выбор же киевского князя объяснить трудно. Своим поступком Игорь покушался на владения и земли, а также дань, которая по его же велению принадлежала на законных правах Свенельду. Такие решения запросто могут привести к гражданской войне. Свенельд был горд, горяч и свиреп, мог и не стерпеть такого обращения. Видимо, расчет Игоря был на то, что дружина Свенельда понесла потери после похода и еще не восстановила прежние силы. К тому же сейчас варяжский воевода был на гребне удачи, славы и богатства. Его доход и так был безмерен. Только пленники, которых вывезли из Бердаа, должны были составлять круглую сумму. Но что бы мы ни говорили, как бы ни рассуждали, а ход мыслей Игоря уже не узнаем. Скажем одно: затея изначально была неверной, а решение князя – никудышным. Но Игорь был упрям. Переубедить его не удалось бы даже авторитетному Свенельду. Да и дружина нажимала на Игоря. Деньги давай! Что мы, оборванцы или княжьи мужи?

Под нажимом своих людей Игорь принимает столь странное и нелогичное решение. Но еще никто не знает и даже не может себе представить, насколько оно неверно и к каким последствиям вскоре приведет. Зато теперь всем известен рассказ о жадном Игоре, который собрал дань, на обратном пути отпустил часть дружины домой и вернулся к древлянам, чтобы собрать с них еще. За что и поплатился головой.

Но убили его древляне не только за это. Свенельд обирал их, но обирал согласно договору и лишнего не требовал. Понимал, что берет и так много, или видел, что больше с них взять нечего, лишь народ озлобишь. Так зачем понапрасну людей нервировать! И получилось, что на Свенельда древляне зуб не точили. Но тут к ним в «гости» пожаловал сам Великий князь с великими запросами. Как излагает летопись: «И возложил на них дань более прежней, но при том как сам, так и его воинство древлянам учинили оскорбление великое». И в этом весь Игорь.

Пойдя на поводу у дружины, «князь, при наступлении осени, исполнил ее желание; отправился в землю Древлян и, забыв, что умеренность есть добродетель власти, обременил их тягостным налогом» (Н. М. Карамзин). Умеренность есть добродетель власти!!! Об этом Игорь никогда не помнил, а может, и не знал. Сообщить же ему об этом было некому.

Князь не просто содрал с древлян три шкуры, но и нанес оскорбление. Его варяжская дружина посчитала, что славянское племя, многократно ими униженное, стерпит и не такое. Лишь бы мужи княжеские обуты, одеты и накормлены были. Они ошибались, но им повезло, а Игорю и его ближним людям – нет. Николай Михайлович Карамзин тонко и интеллигентно подметил, что «судьба определила ему погибнуть от своего неблагоразумия». Большинство несчастий и преступлений совершаются от зависти и глупости человеческой, а Игорь об этом забыл.