Русь против варягов. «Бич Божий»

Возможно, что и Игорь уже пожалел о широте своего жеста в отношении воеводы, но дареное назад не отберешь. Себе дороже будет. Этот момент станет в жизни Игоря определяющим, хотя он сам еще об этом и не подозревает. Именно его попытка во всем угодить собственной дружине и приведет князя к гибели.

Но это его будущее, о котором никто, кроме волхвов и ведунов, знать не может. А они молчат, поумнели. Не лезут к Игорю с разными глупостями да советами ненужными, как лезли к Олегу. Зато Византия манит своей кажущейся доступностью, податливостью и огромным невостребованным богатством. Еще живы в людской памяти легенды о том, как князь Олег вернулся с юга под золочеными парусами. Да и разве забудется такое, особенно в среде северных разбойников, у которых все песни о добыче да удаче. Для них Вещий Олег – символ обоих этих понятий.

К тому же в летописи смутно отражен один существенный момент. Действительно ли после «ухода от власти их защитника» Вещего Олега византийцы отказалась платить русам или Игорь, наплевав на все договоренности, решил пойти и тряхнуть византийскую мошну на свой страх и риск. Скорее всего последнее, поскольку эти события в летописях освещены достаточно подробно, а летописцы однозначно отметили бы коварство ромеев. Что они, в общем-то, всегда и делали. А так…

А так все закончилось грандиозным разгромом княжеского флота и гибелью практически всей армии. Возвращение Игоря домой представляло жалкое зрелище. Лавров он не снискал, добычу не привез. Но Игорь всегда был упрям. Оскорбления он прощать не умел. Не так был воспитан. И в 943 году князь выступил в новый поход на недоступную и богатую Византию. Теперь уже обуреваемый не алчностью, а жаждой мести. Этот поход закончился бескровно и успешно. Договор был подписан, дань с Византии осталась прежней, как во времена Олега. Все было хорошо. Взятый откуп должен был заткнуть фонтан жадности Игоревой дружины надолго. Но не задалось.

Если приглядеться к договору Игоря с Византией повнимательнее, то в нем мы не увидим имя воеводы Свенельда. Скорее всего, именно он опять замещает князя в Киеве в качестве военачальника. Присматривает за порядком в стране и спокойствием на границах. Зато когда Игорь вернулся, варяг снарядил свою собственную экспедицию за добычей и трофеями.

Испросив разрешения у Игоря, Свенельд со своей дружиной отправился в рейд на богатейший город Бердаа, что располагался в междуречье Куры и Аракса. Про это путешествие русов в Азербайджан мы уже довольно писали. Поэтому вкратце дело было так:

«Прелесть добычи давала им смелость, мужество и терпение, которые в самом начале государственного бытия России ославили имя ее в Европе и в Азии» (Н. М. Карамзин). Свенельд с ходу захватил цветущий и непуганый город, воспользовавшись отсутствием хозяина, который воевал в далеких краях. Тех, кто пытался их остановить, русы просто перебили. Бердаа упал им в руки, словно зрелый плод. Таких богатств дружинникам еще видеть не доводилось. Ни древляне, ни уличи таким изобилием и разнообразием похвастаться не могли. Видимо, у Свенельда вообще была мысль захватить город, обжиться в нем и создать свое маленькое город-государство. Но это ему не удалось. До Олега мозгами Свенельд не дорос, а одной силы и храбрости в этом деле было маловато. Почуяв, что дело складывается совсем не так, как бы ему хотелось, Свенельд устроил кровавую баню местному населению и собрал с оставшихся горожан выкуп за жизни. Словом, выгреб и вытряхнул из города все, что мог, после чего спокойно отправился домой. Без жертв, конечно, не обошлось, но та добыча, которую бойцы Свенельда привезли на Русь, перекрыла все неудобства и людские потери с лихвой.

Вот чем варяг отличался от Игоря, жадность никогда не брала у него верх над разумом и осторожностью. Границу, когда нужно остановиться и отступить, сохранив при этом жизнь, богатство и даже честь, варяг чувствовал прекрасно. А вернувшиеся домой бойцы Свенельда кутили и куролесили вовсю, им и в голову не приходило держаться скромнее. Киевляне рты растяпили, разглядывая диковины и богатства, которые привезли воины удачливого воеводы из заморских земель. Даже здесь Свенельд умудрился раздобыть себе богатство большее, что взял Игорь у греков.

Для дружинников Игоря это стало последней каплей. И случилась для них сия неприятность в 945 году. «Корыстолюбие собственной дружины его не позволило ему наслаждаться спокойствием», – подводит итог Н.М. Карамзин. Характерно, что с этим выводом согласны практически все классические историки. Ни у кого никаких сомнений на этот счет нет и быть не может. Источники недвусмысленно говорят про жадность, жадность и еще раз жадность. Причем не Игоря, а его дружины.