Русь-XXI. Повесть о ненастоящем человеке (СИ)

— Нет, пахнет, видимо, от меня. Потому что в душе я еще тоже не был с того момента. Надеюсь, ты не против, если я воспользуюсь твоим. А пока я буду приводить себя в божеское состояние — вот тебе интересные картинки, которые расскажут, почему я не могу вернуться домой.

И я вытащил из-за пазухи уже маленько помятые фотографии.

Когда я вышел из душа, радуясь чувству чистоты, свежести и мягкости халата, который там уже был припасен для меня или другого гостя, то обнаружил, что в комнате появился еще и давешний Юдзи.

— Приветствую, — сказал я.

— Взаимно, — отозвался шеф СБ, — итак, к людям, которые пытались вас зарезать и застрелить добавились еще и чертовы эльфы? Что вы не поделили с Братством Армадеддона?

Я развел руками:

— Я узнал об их существовании, только когда следак из гэбистов дал мне эти снимки. До этого я не замечал за собой никакой слежки.

— А ты не мог с кем-то на улице поцапаться? — предположила Нэдзуко. — Альвы часто выглядят не как альвы, а как люди.

— Не-а. Я человек спокойный и в лишних проблемах не нуждающийся, пусть тебя не обманывает то, кем я выгляжу на арене.

— Слишком мелко для Братства Армагеддона, — покачал головой Юдзи. — Альва вообще очень сложно вывести из себя или оскорбить, для них людская ругань — что лай собачий. Лает и пускай, на то и собака — такая у них точка зрения на людей. Тут либо совпадение, либо что-то очень серьезное.

Я кивнул.

— Угу, вот и я подумал. Они воины и маги, надо думать, хорошо тренированные. Мастера боевых искусств не используют свое мастерство, чтобы дать в морду кому-то за кривое слово, эти, полагаю, того же пошиба типчики. Я тоже опасаюсь, что у них ко мне может быть какое-то серьезное дело, а пистолета у меня уже нет.

— А куда делся?

— Я выбросил его в кусты в самую последнюю секунду перед появлением полиции. Этим утром вернулся в парк и попытался найти — но его там уже не было. Либо куда-то завалился так, что я не нашел, либо его нашел кто-то раньше. Но точно не полиция, иначе они бы мне такого напредъявляли, что черта с два меня бы юрист графа Борисова так легко вытащил.

У Нэдзуко глаза полезли на лоб:

— У тебя был при себе пистолет, но ты с монстром на кулачках махался?! Слабоумие и отвага или же просто тупость?

— Шок, — развел руками я, — может и тупость. Просто когда я его за ноги тащил — думал, что это голый упоротый наркоман. Как рожу увидал — там имя свое позабыть можно, не то что про пистолет. Да и вообще, я как бы не особо привык с пистолетом таскаться. Ну а когда такая лахудра к твоему горлу тянется — там уже не получается пистолет из кармана вытащить. Но вообще хорошо, что забыл. Если б я его застрелил — мне пришлось бы многое объяснять, и в моем активе не было бы рукопашной победы над вендиго. Но теперь я вот остался без пистолета, к сожалению.

— И что ты собираешься предпринять насчет Братства Армагеддона?

Я снова развел руками:

— Ну не то чтоб я собирался что-то предпринимать, но на днях я, может быть, попаду в дредноутское училище, а это буквально военная база. То есть, там они за мной ходить уже не смогут.

— Вау, — протянула Нэдзуко, — ну это, конечно, серьезно... Ты уверен, что пройдешь отбор?

— Я получил персональное приглашение от коменданта Маслова. Там просто надо уладить бюрократические моменты.

Юдзи хмыкнул.

— Ну нормально — спрятаться от волков в змеином гнезде.

— В смысле?

— Это всем гадюшникам гадюшник. Ничего, попадете туда — поймете, о чем я.

— Почему так? — спросил я.

Юдзи сделал неопределенный жест.

— А потому что такая человеческая натура. Дредноутское училище — последнее прибежище высокородных отпрысков знатных домов, которых судьба жестоко обломала с магическим даром. Когда человек вырастает во вседозволенности и высокомерии, а затем сталкивается с жестокой реальностью — обычно он становится очень, очень озлобленным на весь белый свет. Не все там такие — но даже парочки подобных типчиков, высокомерных, озлобленных и с влиятельной родней, будет достаточно, чтобы очень сильно отравить жизнь своего окружения. Просто на всякий случай — маленький совет. Если решите, что ну его к чертям — можно последовательно завалить пару раз зачеты и быть исключенным. Ну, это если вдруг покажется, что игра свеч не стоит.

***

А потом были постельные утехи с Нэдзуко. От меня потребовался минимум усилий: японочка продемонстрировала еще больше неистовой страсти, и подпрыгивала на мне так неистово, что прошлый раз мне показался бледной тенью нынешнего. Оно и понятно: в прошлый раз я был просто крутым парнем, раскатавшим на арене в полуспортивном поединке крутого противника. Теперь я — парень, в смертельном поединке раскатавший чудовище голыми руками.

После бешеной скачки нам принесли закуски и напитки, и на этот раз Нэдзуко таки угостила меня царским басаси — ломтиками сырой конины со специями. Вкус оказался ну не то чтоб царский, на любителя, но вполне пикантный.

В разгар трапезы у Нэдзуко зазвонил телефон. Он выслушала и протянула его мне:

— Юдзи что-то накопал.

Беру телефон.

— Да?

— Деликатный вопрос, — послышался голос шефа СБ, — кто ваш отец?

— Я сирота.

— Тогда шлю фото.